А пока я размышлял, танкист повернулся и все так же — взор в землю — пошел мне навстречу. Алмазов! Как же я не узнал одного из лучших механиков-водителей?
— Что-нибудь случилось?
Танкист вздрогнул от неожиданности, поднял глаза, сразу подтянулся:
— Ничего не случилось, товарищ капитан. Просто задумался.
— О чем же? Может, посвятите меня, если это не секрет, если здесь не замешана девушка.
Танкист слабо улыбнулся, отрицательно покачал головой:
— Какие у меня секреты, товарищ капитан! Просто после сегодняшних занятий по тактике не все в голове уложилось.
— А что такое? Ну-ка давайте присядем, — указал я на ближайшую скамейку.
Алмазов опустился рядом со мной и задумался, собираясь с мыслями. Потом поднял голову:
— Вот вы сегодня, товарищ капитан, рассказывали нам насчет форсирования реки. Когда я слушал вас, все было ясно, и пример привели понятный, ничего не скажешь. А уже после занятия я подумал: не всегда же будут благоприятные условия. Ну, а если, допустим, не окажется ни табельных переправочных средств, ни подручных? Что тогда? Значит, наступление сорвется?
Я слушаю и радуюсь. Приятно сознавать, что бойцы наши воспринимают изучаемый материал неформально, а творчески. Такие станут отличными специалистами.
Пока я беседую с Алмазовым, рассказываю о возможных неожиданностях в бою и инициативе танкиста, то и дело слышно:
— Разрешите присутствовать.
К нам подсаживаются новые и новые бойцы, в беседу включаются новые голоса. Оглянулся: собралось уже человек тридцать…
Домой я пришел далеко за полночь. Устал, но был счастлив.
Хотя и воскресенье, я встал рано. Побрился, надел форму и вышел посмотреть, как начался выходной в части.
День был солнечный. В небе ни облачка. Жара уже давала себя знать.
Соседи мои были чем-то встревожены. Особенно это заметно было по жене секретаря партбюро Кошелева. Всегда аккуратная, следившая за собой, сейчас она стояла в старом халатике, заспанная, непричесанная.
— Мария Никитична, добрый день, — поздоровался я. — Кошелев не собирается в часть?
— Его уже вызвали, — она подошла ко мне и тихо, полушепотом добавила — Война, говорят, началась…
Я поспешил в батальон.
Дневальный докладывает:
— Все в порядке. За ночь никаких происшествий не случилось. — И тоже по секрету: — Слухи ходят про войну, товарищ капитан. Но я думаю: провокация это! Сами знаете, всякие тут шаманы…
Со всех ног несусь в штаб. Дежурный срывающимся от волнения голосом сообщает горькую правду:
— Фашистская Германия без объявления войны вероломно напала на нашу Родину. На рассвете гитлеровские самолеты бомбили Минск, Киев, Севастополь.