Так Акулина выразила свою последнюю любовь и благодарность всем присутствующим. А они махали ей рукой и улыбались сквозь слёзы. В это время постепенно начала выходить из мглы луна. Затмение заканчивалось, меркло сияние белых одежд, а образ Акулины становился всё менее видимым. Не прошло и минуты, как он совсем исчез из поля зрения.
— Прошу на пир! — грянул из толпы мужской голос.
Все чинно, не торопясь, друг за другом, двинулись влево от костра. Там стояли настоящие столы и стулья, сдвинутые в одну линию. Столы были покрыты белыми скатертями и уставлены различными яствами. Когда все расселись по местам, Женя заметила, что на одном конце единого длинного стола стоит наполненное блюдо, бокал с вином и столовые приборы. Но никто за ним не сидит. Тот же мужской голос возвестил:
— Мы собрались с вами, чтобы отдать последние почести нашей почившей сестре Акулине и вспомнить её добрым словом. Каждый, желающий пообщаться с ней последний раз, может встать и сделать это.
Первой поднялась Екатерина. Держа в руке бокал с вином, она повернулась в сторону пустого места и начала свою речь:
— Дорогая Акулина, сильнейшая из ведьм и лучшая из всех матерей, я благодарю тебя за всё, что ты сделала для меня, для людей и моей внучки. Ты ни разу не посрамила честь ведьмы…
В этот момент Евгения увидела, как над пустым местом в конце стола волной колыхнулся воздух и слегка проявился образ молодой Акулины. Она улыбалась. Все ели, пили, по очереди говорили добрые слова в её адрес. Когда последний из присутствующий закончил свою речь, Женя почувствовала, что тоже должна что-нибудь сказать.
Она поднялась с места и, глядя в конец стола, начала:
— Дорогая Акулина, моя прабабушка, благодарю тебя за то, что одарила меня своей силой, что, пусть хоть один раз, но позволила увидеться с тобой живой и познакомиться.
Только она хотела продолжить свою речь, как уста её на мгновение сомкнулись, а над местом Акулины, словно на экране, поплыла живая картина, как идёт она по улице частного сектора, а её зовёт маленький ребёнок:
— Бабущка!
Акулина оглядывается и замечает крохотную девочку в розовом комбинезоне и женщину средних лет, держащую её за шарф.
Евгения в восторге вскрикивает:
— Это же я с бабушкой Марией! Ты и маленькую меня видела?
Но не успела она до конца выразить свой восторг, как поплыло новое видение. В нём Евгения стоит перед старушкой на Блошином рынке, общается с ней и покупает её формочку для изготовления декоративного мыла и свечей.
— Так это была ты? — сделала она круглые глаза.
Эфемерный образ Акулины кивнул ей и улыбнулся.