Пастух невольно замедлил шаг, очарованный красотой увиденного. Его движения приобрели плавный характер, резкость, с которой он прошел весь путь по лесу, исчезла. Он опять услышал музыку, он двигался в ее темпе, словно танцуя, переливаясь энергией, за которой послушно следовало его тело. Он ощущал неимоверное блаженство и единение со всей окружающей природой.
Но тут, он опять услышал голос в своей голове — «Ты чего медлишь? Вот, она уже перед тобой, еще несколько часов и ты у цели, на самой вершине, у самого источника. Поспеши!». И человек опять, поддавшись данной ему команде, суетливо зашагал по тропинке, ведущей вверх, на гору, опять потеряв в себе это чудесное ощущение.
Он карабкался все выше и выше, пробираясь через колючие кустарники, забираясь на камни, на которые не решился бы подняться в другое время, проходя через опасные тропинки прямо над обрывом. Он изодрал себе руки в кровь острыми камнями. Его лицо, спина и шея были расцарапаны колючими кустарниками, через которые он прошел. Но он ничего не замечал, его влекла лишь его цель, вершина, которая с каждым шагом становилась все ближе. Каждый шаг, приближающий его к заветной цели, наполнял его радостным ожиданием с большой долей нетерпения.
Вот, еще немного, я уже почти у цели — думал он — еще чуть-чуть, почти ничего не осталось.
Тропинка закончилась отвесной скалой, заканчивающейся вершиной, на которую он стремился. Дороги больше не было, нужно было лезть по ней.
Пастух невольно огляделся. С того места, где он стоял, открывался вид неимоверной красоты. Все было как на ладони. Он видел и свою деревню, откуда он начал свой путь, и волшебный лес, где снова услышал музыку, и пастбище, с которого дед ему в первый раз показал вершину, и подножие горы, где он танцевал энергией. Радостный возглас вырвался из него, постепенно превращаясь в песню без слов. Он пел….пел всем своим существом, ощущая как музыка рождается внутри него. Его тело танцевало энергией. Природа пела вместе с ним.
И тут,…..тут он опять услышал голос в голове — «Чего ты распелся, осталось всего лишь несколько метров. Поспеши!». Человек, на мгновение засомневавшись, все же двинулся в сторону скалы, сначала плавно, но потом опять засуетившись стремлением к цели, закрывшей от него вновь то, что он только что ощутил всем своим существом.
Он в исступлении начал карабкаться по скале, на которую, раньше никогда бы не решился залезть. Пару раз, он был на грани того, что чуть не сорвался с нее в пропасть. Но метр за метром, он приближался к заветной цели. Еще рывок, и его рука зацепилась за камень на самой вершине. — Я уже добрался — беспокойно-радостно заклокотало в нем. Он резко подтянулся, помогая себе ногами, и рывком выбросил себя на вершину.