— Нет-нет! — воскликнул Джонс.
Он порывисто повернулся к миссис Брэдли, словно призывая ее остановить этот рассказ, несомненно лживый и поэтому обличающий его автора. Но миссис Брэдли, сложив губы клювиком и не отрывая взгляда от миссис Пэшен, видимо, была целиком поглощена историей и не собиралась ее прерывать.
Джонс со стоном откинулся в кресле и скрестил длинные ноги. Голова Хэллема пряталась в тени. Яркий свет падал на мертвенно-бледное лицо миссис Пэшен. На шее висела нитка жемчуга. Она коснулась ее загрубевшими пальцами и хихикнула:
— Забавно насчет этих камешков. Хэнли отдал их мне, когда она уехала в первый раз. Но потом опять вернулась. Я знала, что она жива, хотя он клялся мне, что нет. Клялся так, будто сам убил ее, как убил первого ребенка, которого я ему родила. Это было в то время, когда Хэнли перебил всю птицу. Я знаю, он был одержимый. Я и тогда так думала, и сейчас уверена.
— Одержимый? — вдруг переспросил Хэллем.
Он замолчал и больше не прерывал ее на протяжении всего рассказа.
— Раньше тут жил его дядя, — продолжила миссис Пэшен, — и никто о Хэнли ничего не слышал, пока он не приехал и не поселился у нас со своей бедной женой. Мать старалась околдовать его, потому что он поначалу был нормальный, только какой-то пришибленный и тихий. Но время шло, она насылала на него новые заклятия, и он был все хуже, стал жестоким, начал охотиться на женщин и обесчестил двух или трех девушек. Вскоре мы поселились в его доме, и это было плохо, потому что он выгнал бедняжку жену и она уехала в Лондон к матери и отцу. На самом деле Хэнли хотел убить ее, но ему не хватало духу, поэтому он пошел к моей матери и спросил, что нужно делать. У матери была «ирландская кровь», и она показала ему, как ее использовать, чтобы жена сгнила, словно кукурузный стебель, закопанный в землю. Он так и поступил, но, похоже, ошибся, потому что ничего не случилось, и когда они раскопали землю, чтобы посмотреть, как там кукуруза, оказалось, что она исчезла. Мать была страшно расстроена и испугана. Она только и думала о том, как могла исчезнуть кукуруза.
Миссис Брэдли кивнула и усмехнулась. Миссис Пэшен тяжело вздохнула.
— Мне было совсем не весело, поскольку я жила с матерью, — сказала она. — Когда мой доблестный лорд решил отправиться в Лондон, я поехала вместе с ним. Но когда я носила его второго ребенка, он прогнал меня и заставил выйти замуж за Пэшена, заявив, что зря потратил на меня время. Мол, я ни на что не годна, и он должен избавиться от меня.
Она замолчала, уставившись на Джонса, и тот отвел взгляд.