Указанный турецкий крестьянин увидел их и помахал рукой.
— Нужны собаки. Ну, одна собака в любом случае, — сказал Стюарт, взывающе глядя на миссис Брэдли.
Она пошла с ним туда, где привязали собак. Животные прыгали на натянутой привязи и откатывались назад, задыхаясь.
— Бедные собачки, им побегать надо. Стойте тут, я их отвяжу, — сказал Айвор, стремясь доказать, что хотя он и боится темноты, но больше ничего не боится, даже турецких собак.
Псы стояли спокойно, пока их отвязывали. Потом устремились к гавани.
— Вот черт! — сказал Айвор, глядя им вслед. — Могли бы нас подождать.
— Вам помочь? — осведомился Гелерт, вдруг возникнув рядом.
— Да, дитя мое, если не трудно, — ответила миссис Брэдли, будто не слыша злой иронии в его голосе. — Пойдите с мальчиками за собаками, сделайте одолжение. И возьмите с собой трость, она вам может понадобиться.
Гелерт пустился по Аркадиане, тщательно выбирая путь. Как только он и мальчики скрылись из виду, миссис Брэдли снова направилась к стадиону и уговорила турецкого крестьянина поскрести землю. Он так и поступил, а потом показал на поросль своих растений, заговорил красноречиво, но неразборчиво и вдруг потянул их вверх.
Миссис Брэдли вышла на его землю, нагнулась и помогла ему копать. Она теперь поняла, что он имел в виду, и увядшие растения были тому доказательством. Их выдернули и посадили снова поверх ящика.
Она щедро расплатилась с крестьянином, унесла свою драгоценную находку и, отойдя от возможных наблюдателей, открыла крышку. Поскольку замок был сломан, она легко поднялась. В ящике лежала полуразложившаяся голова Армстронга.
Миссис Брэдли засунула ящик в кусты, завернула голову в большой цветной платок, который носила как повязку, и пошла к дороге, ведущей в Сельчук. Она заметила нору какого-то зверя — вероятно, лисы, подумалось ей, — и двинулась к ней, удаляясь от места, где когда-то стоял храм. Развернув голову, миссис Брэдли ее тщательно осмотрела через мощную лупу, потом засунула в отверстие норы и протолкнула зонтиком как можно дальше. Потом подошла к затопленному храму и прополоскала платок в воде. Пока он сушился на солнце, она вытащила блокнот и стала нечитаемыми иероглифами что-то писать после фамилии Армстронг. В голове роились мысли. Что смерть Армстронга лучше пока хранить в тайне, она решила сразу. Интересно, знают ли о ней в Афинах. И что сделала его мать, когда он не вернулся домой. И знают ли о его исчезновении Мэри Хопкинсон или Миган.
Еще она стала думать о том, что сталось с телом. Сперва у нее возникла мысль, что оно в змеином ящике, но потом она пришла к выводу, что тело осталось в Греции. С точки зрения убийцы было бы надежнее его привезти в Сельчук и избавиться от него в окрестностях Эфеса, но перевозка мертвого тела — это проблема. Голову, конечно, привезли в измазанном кровью спальнике, а когда спальники понадобились, для нее нашлось другое место.