— Нет, мы с ним ни разу не встречались. Да и потом, в этой хирургической маске…
— То есть при желании кто-то другой мог выдать себя за доктора Литтла? И вы бы его не узнали?
— Конечно, но с какой стати и кому понадобилось бы это делать? К тому же операция была выполнена профессионально. Отличная работа.
— Вот как?
— Да, просто блестящая. Кстати, именно доктор Литтл поставил диагноз «перитонит».
— И вы постоянно находились рядом с ним?
— Естественно.
— А в каком состоянии был пациент — надеюсь, вы уверены, что это был Миддлтон? — когда вы собирались сделать анестезию? Что он чувствовал?
— Боль. Очень сильную, с постоянной рвотой. Мне казалось, что он вот-вот потеряет сознание. Я сказал доктору Литтлу, что операция вряд ли уместна. Больной практически обречен. Однако он настоял на своем, и мы сделали анестезию. Но не странно ли, что потом доктор Литтл забыл про эту операцию?
— Очень странно, — согласился Джонс. — Может, он получил сообщение о том, что пациент умер и операция больше не нужна?
— Вы хотите сказать, что это у меня не в порядке с головой? Я же объяснил: доктор приезжал из города и сделал операцию.
— Да, да, я понял. Я не это имел в виду, — пробормотал Джонс. Его охватила беспомощность. Он неловко добавил: — Просто это действительно очень странная история, доктор.
Вскоре ему в голову пришло простое объяснение, которое повергло его в уныние. Вероятно, доктор Литтл страдал от особой формы амнезии, описанной Фрейдом и другими психиатрами, которую можно выразить словами: «Не напоминайте мне о том, что я хочу забыть». Сделанная им операция закончилась неудачно, и он подсознательно выбросил ее из памяти, поскольку воспоминание о ней причиняло ему боль. Отсюда и его записка доктору Кревистеру.
Но исчезновение Пайка в любом случае представляло огромный интерес. Это был явный намек на преступные действия, направленные против Миддлтона. Джонс решил, что должен поговорить с миссис Пайк и выяснить, в каком состоянии находился ее муж, когда она отправилась за помощью к доктору Кревистеру. Если бы только можно было доказать, что Пайк страдал от аппендицита — или от отравления мышьяком!
Он глубоко погрузился в свои мысли, из которых его вывел громкий возглас доктора Кревистера:
— Кстати, вы были правы, мой друг!
— В чем именно? — спросил Джонс.
— В том, что спросили меня, уверен ли я, что пациентом был мистер Миддлтон. Дело в том, что до того, как меня позвали к миссис Пайк, я никого из них не видел.
— Ни Пайка, ни Миддлтона?
— Ни того, ни другого. А поскольку их симптомы оказались абсолютно идентичными…