— Не дергайся, — сказал незнакомец. — Поверь, что у меня нет никакого желания стрелять. Если бы я тебя хотел убить, уже давно курок спустил бы, без всяких спектаклей.
Свободной рукой он сорвал с себя бороду и парик, сунул их в карман плаща.
— И чего же тебе надо, Пилявин?
— Можно, значит, не представляться. Правда, не знаю, как тебя зовут, но это неважно. А надо мне поговорить с тобой. Вставай и топай прямо в лес, там заброшенная ферма стоит. Моя резиденция. Только не дергайся, еще раз прошу. У меня такое положение, что пульну не задумываясь, хоть и не хочу этого. Но своя шкура дороже.
— Часто пулять приходится?
— А, читал, значит, прессу.
Зырянов газет в деревне не читал, не продавались они там, а киоск, расположенный возле работы Леси, был постоянно закрыт. Но Пилявину он ничего не сказал, и тот продолжил:
— Убийцей меня сделали… А я никого не убивал, понимаешь? Не убивал!
Макаров коньяки никогда на цвет не рассматривал и вообще разбирался в них слабо. Когда был выбор, предпочитал водку, и потому с некоторым удивлением смотрел на то, с каким наслаждением смаковал содержимое бутылки омоновец.
— Ты где научился это пойло пить? — спросил, не выдержав.
— Где, где… Мы же договаривались: о службе ни слова.
Макаров рассмеялся:
— Понял. Что там у нас на повестке дня застолья — женщины?
— Точно. Одна из них, кстати, не далее, как сегодня, передавала тебе привет и просила твой номер телефона. Я не решился это сделать без твоего благословения. Давать, нет?
— Если женщина хорошая…
— Эффектная, во всяком случае. И ты ей очень понравился.
— Тогда зачем спрашиваешь? Если я еще кому-то нравлюсь…
— Заметано. — Шиманов вновь наполнил рюмки. — Она, кстати, ждала, что ты подъедешь за ней после пяти вечера к конторе. Ты обещал, да?
Макаров только сейчас понял, кого имеет в виду Толик. Наташа, длинноногая секретарша из охранной фирмы. Ничего он ей конкретно не обещал, но почему бы действительно не встретиться?
— Ты что, опять был у Игоря? Он вроде ничего парень, да?
Шиманов передернул плечами:
— Смотря для кого. Но любому постороннему человеку одно могу сказать: дел с ним лучше не иметь, обведет вокруг пальца.
— А своих? Вы же служили вместе…
— Ну, у нас, предположим, с ним другие отношения, мы одно дело делаем, а потому друг друга не обманываем… Так, опять сбились с курса. Выпьем за женщин!
— За тех, которые у Игоря? Я, кстати, так толком и не понял, чем они там занимаются?
— Я же тебе говорил: постигают азы военной подготовки и техники любви, готовятся стать телохранителями и секретаршами.