В один из таких снегопадных вечеров, завершив «круиз» по магазинам, они готовили на кухне сугубо мужской ужин: отваривали картошку, крупно нарезали лук, потрошили жирную селедку. И тут зазвонил дверной колокольчик. Открывать пошел Олег. На пороге стояла пожилая женщина, худенькая, темная, ни дать ни взять — цыганка. Зная, что в таких случаях говорят попрошайки: погорела, из больницы, внуков кормить некому, он быстро вынул из кармана пятитысячную и протянул деньги женщине. Та удивленно взглянула на Макарова:
— Чего это вы?
— А вы?
— Я человека ищу. Мне нужен полковник Олег Иванович Макаров. Тут вот адрес, — она протянула Олегу бумажку.
Олег взглянул на листок: знакомый почерк, очень знакомый.
— Простите, Бога ради. Я думал…
— Вы думали, я попрошайка? Оно конечно, так выгляжу… Но я по этому вот адресу приехала. Не ошиблась же?
— Нет, я Макаров.
— Я так сразу и подумала.
Он все еще смотрел на листок. Этот почерк он уже видел, и не раз…
— Кто вам написал это?
— Митяев Александр Викторович. Он говорил, что вы его хорошо знаете.
Майор Митяев, Саня Митяев, штабист. Вот такими аккуратненькими буковками он составлял документы. Погиб, когда вовсю уже шли разговоры о выводе войск из Чечни и когда эти войска бросили все-таки под Бамут…
— Митяев? Но когда и где это было?
— А там, в Чечне. Летом еще. Хороший такой мальчик был, царствие ему… Мне потом сказали, он в танке сгорел.
Макаров только теперь сообразил, что они по-прежнему стоят на лестничной площадке — из разбитого окна тянет собачий холод. Он пригласил женщину пройти в квартиру, помог ей снять легкое пальтишко, поинтересовался, как она попала в Чечню и что там делала.
— Сына искала. Как перестали от него письма приходить, так и поехала искать.
Из кухни вышел Женька. Видно, он слышал весь разговор гостьи с командиром, уже понял, в чем дело, и сразу спросил:
— Как фамилия сына?
— Сокольцов, Слава Сокольцов, он у вас сержантом воевал. Красивый такой мальчик, высокий. Бой был под Гехи, название села такое, — всю ночь до утра стрельба стояла. А утром, значит, боевики отошли, наши стали своих собирать, кого раненого, кого убитого. Славы среди них не было. В плен его, значит, забрали.
Макаров бросил взгляд на Женьку, тот чуть пожал плечами.
— Проходите на кухню, поужинаем… Как ваше имя-отчество?
— Мария Ивановна. Меня так зовут, что никогда не забудешь. А кушать, спасибо, я не буду, у меня в Москве сестра живет, я у нее остановилась, и только что из-за стола.
— А сами откуда, Мария Ивановна?
— Тверь. Правда, не из города, а там, рядом… — Она опустилась на краешек стула, расправила юбку на коленях. — По вашему начальству вот в Москве ходила. Просила, чтоб сына моего нашли и обменяли на кого-нибудь. А мне говорят: ждите, комиссия специальная по пленным создается. Я-то сама Чечню всю облазила, не нашла Славика. Были матери, которые своих находили, выкупали, а я не нашла. Решила было комиссию эту ждать, да тут записку в почтовый ящик мне кинули. Я из-за нее, из-за записки, и пришла к вам. Мне покойный Александр Викторович советовал: если помощь нужна будет, то к вам обратиться. Да и Слава писал, что у лучшего командира служить начинает… Я долго говорю, да?