Откинувшись на стуле – и тут же поежившись, когда бомба опять впилась в спину, – я попробовал восстановить порядок событий в той квартире. Прямо в дверях Марио не застрелили. Малютка-Бенни прошел в квартиру и, насколько можно судить, даже уселся за стол напротив своей жертвы. Почему не на диван? Почему именно за стол? Марио снял картинку в рамке со стены – пулевое отверстие и кровавая клякса располагались аккурат посреди более светлого прямоугольника, оставленного картинкой, которая прикрывала краску от пыли и грязи. Рамка валялась на полу возле стола, осколки стекла разлетелись по всей столешнице. Сама по себе картинка – дешевая стандартная поделка, такие продаются сразу в рамке. Плюс эти обгорелые фотки в раковине… Наиболее вероятной мне представилась версия, что в ходе какой-то деловой операции что-то пошло не по плану. Малютка-Бенни явился в квартиру, чтобы якобы обстряпать какое-то дельце. Потому-то они и уселись за стол. Марио снял со стены картинку в рамке. Они распотрошили ее, потому что внутри было что-то спрятано, и единственное, что приходило мне в голову, это что за типовым изображением молодого папаши с дитем скрывались те полароидные фотки из раковины.
Это уже была ниточка – тоненькая, ненадежная, но все-таки ниточка.
Вроде бы все сходилось.
Из короткого рапорта патрульного офицера женского пола по фамилии Таскет, которая и произвела арест, следовало, что вызов на скандал в квартире Марио поступил от кого-то из его соседей. Патрульная машина была всего лишь в квартале от места происшествия, и копы вошли в подъезд дома Марио в тот самый момент, когда прозвучал выстрел. Выломав дверь, они обнаружили, что Марио мертв, а Бенни терпеливо дожидается их за столом. Пистолет лежал на полу. Таскет отметила в рапорте, что, пока они выламывали дверь квартиры, сработала пожарная сигнализация. Я увидел отметку, что рапорт принят стороной защиты, так что для дачи показаний в суде Таскет не вызывали.
Моя версия заключалась в том, что Малютку-Бенни послали к Марио, чтобы пришить его и изъять фотки, но из-за того, что не вовремя нагрянули копы, он просто решил как-то избавиться от снимков. Попробовал сжечь их в раковине. Никаких реальных подтверждений тому у меня не было. Наверняка Мириам тоже думала на этот счет, и, скорее всего, пришла к такому же выводу, что и я, но отказалась предъявить это в качестве мотива из-за недостатка улик. Да у меня и самого это была чистая интуиция – просто кишками чуял.
Мне-то на улице частенько приходилось прислушиваться к тому, что подсказывает подобное чутье, – потому-то, наверное, до сих пор и жив. А вот присяжным кишки да интуицию не предъявишь; нужны железные улики и доказательства, в том числе и для мотива.