— Нет. А что ты имеешь в виду?
Я указываю на ведущую к городу часть шоссе.
— Полем он прийти не мог, значит, должен был двигаться по дороге. Но не в открытую, поскольку не хотел, чтобы его увидели из проходящих машин. Если он вел Анджелу вдоль канавы, то мог, увидев издали машину, бросить беднягу в канаву и спрятаться сам. Но тогда под ее ногтями остались бы грязь и песок. Скажи, а ступни ее медэксперт осматривала?
— Не знаю.
— Ладно, спрошу у нее завтра сам. Давай проверим маршрут, по которому Анджела шла домой. Только поедем помедленнее, я хочу посмотреть, что тут за лес.
Узкая полоска елей и берез, отделяющая поля от города, совсем не подходит для того, чтобы устроить в ней засаду. Пространство под ярким пологом листвы и иголок светлое, просматривается насквозь. В таком лесу хорошо собак выгуливать.
Теперь мы едем мимо домиков из кирпичей и некрашеных бревен. Мимо лужаек, покрытых весенней изумрудно-зеленой травой, пробивающейся из земли после весенней оттепели. Мимо внедорожников на подъездных дорожках. Мимо пикапов и солидных седанов. Турист увидел бы здесь еще один городок с почтовой открытки штата Мэн. А я вижу облупившуюся краску, разболтавшиеся доски, занавески, которые неплохо бы постирать. Уинтерс-Энд всего лишь обычный город, населенный обычными людьми с обычными проблемами.
Обычный еще и потому, что хорошо знакомый. Я не был в этом городе семнадцать лет, но мне кажется, с тех пор здесь ничего — если не считать моды — не изменилось. Названия улиц и дома пробуждают во мне на редкость сильные воспоминания. Скиннер-стрит, на которой жила Рона Гарде, когда мы с ней учились в старших классах. Однажды ее родители куда-то уехали, и мы любили друг друга — для обоих это был первый раз — самые страшные, помнится, пять минут моей жизни. Винный магазин Ренфри, в котором мы с друзьями покупали пиво, отправляясь на гулянку в кемпинг «Бойнтон». Продуктовый, ставший теперь частью сети «Сэвен-илэвен», в нем я заработал первые деньги, пошедшие на оплату учебы в университете. Я отмахиваюсь от воспоминаний и останавливаю машину перед приемной врача на Центральной улице. Приемная уже закрыта и заперта. Я закуриваю, ожидая, пока Дейл выберется из своего джипа.
Мы идем под синеющими небесами по Центральной улице. Магазины здесь типичные для маленького городка: бакалея, магазин одежды, крошечный книжный. Крупные отсутствуют, а маленькие в большинстве своем нисколько за эти годы не изменились.
Отойдя на один квартал от приемной врача, я сворачиваю направо, на Карвер.
— Она ведь так ходила? — спрашиваю я у Дейла.