Историй таких было немало, и в большинстве своем кровавых, но я их с течением лет позабыл. Короче говоря, Дейл уверил нас, что Дерево Повешенных, от которого Лесоруб начинает свои ночные блуждания, — это вековая ель, что стоит на поляне рядом с Тачельской норой — пещерой в нижнем отроге хребта Голсона. Вот на этой поляне, где витал сильный запах сосновой смолы, мы и решили провести ночь.
Мы пришли туда за час с чем-то до наступления темноты, расстелили спальные мешки, развели костерок. И сидели у огня, жуя шоколад, попивая газировку и разговаривая о наших детских делах. Стемнело. Мы попытались заснуть, однако ночной холод, таинственные звуки леса и рассказы о Лесорубе не давали нам сомкнуть глаз.
А около полуночи из пещеры позади нас донесся какой-то шум. Нечто среднее между храпом и рычанием. И что-то там зашебуршало в темноте.
Мы припустились бежать и, мне кажется, остановились, только когда оказались дома.
Внутренне улыбаясь этим воспоминаниям, я возвращаюсь к дню сегодняшнему, в «Лесопилку», и обнаруживаю, что разговор наш — впрочем, удивляться тут нечему — прервался. Мэтт и Рона сидят, явно испытывая неудобство, потягивают свои напитки, читают надписи на пивных кружочках, делая вид, что молчат они по собственному почину, а не по необходимости.
В конце концов Рона находит выход из тупика:
— Как по-твоему, ты еще долго здесь пробудешь?
— Еще день как минимум, может, и больше, — отвечаю я. — Дейл пригласил меня в гости завтра вечером.
— Ты знаешь, что Крис служит в Береговой охране?
Я киваю:
— Да. Дейл рассказал мне об этом, когда я работал с ним в последний раз — год или два назад.
— Я не знала, что ты приезжал тогда в город.
— Да я и не приезжал, мы все решили по телефону.
Снова молчание. Потом Мэтт подчеркнуто смотрит на часы.
— Время позднее, — говорит он. — Пожалуй, нам пора. Приятно было снова увидеться с тобой, Алекс. Будем перезваниваться.
— Конечно, — отвечаю я. Мы оба понимаем, что это вранье. Но я все же отдаю Мэтту свою визитку. — Рад был снова увидеть вас обоих.
Рона склоняется над столом, чмокает меня в щеку.
— Будь осторожен, Алекс, — говорит она. И уходит с мужем.
Приканчивая пиво, я думаю о том, что нам потребовался всего час, чтобы выяснить, как прошли наши последние семнадцать лет. Меня это удручает.
Выйдя из бара в ночь, я достаю из пачки еще одну «Мальборо». Огонек зажигалки, погаснув, оставляет у меня перед глазами пляшущие голубые пятна. Вечер холоден, луна пока не взошла. Машин на улицах практически нет, город стал совсем тихим, словно люди заперлись в своих домах, приглушили телевизоры и теперь беседуют шепотком. Ветер покачивает над улицей телефонные провода. Я смотрю на часы: 21.40. Именно в это время Дейл обнаружил тело Анджелы Ламонд.