— Расследовал как-то раз дело, связанное с обслуживающим персоналом бостонской команды, и получил за это пару дармовых билетов. Но до конца игры досидеть не смог.
Джемма протягивает мне тарелки, вглядывается в мое лицо, — похоже, ее насторожила резкость, с которой я произнес последнюю фразу.
— Все-таки, — говорит она, — иметь в послужном списке такое расследование, наверное, хорошо. В Бостоне оно, должно быть, получило широкую огласку.
— Широкая огласка — это не такая уж и радость. Чертовы репортеры. — Я рассказываю о моем разговоре с малым из «Бангор дейли ньюс», о намеке, который он себе позволил. От одной только мысли о нем я закипаю, меня бросает в жар, кожу начинает покалывать, точно иголочками. — Фактически он сказал, что я не выдерживаю напряжения и, того и гляди, сломаюсь. Сукин сын!
— Такая у него работа. Да не так уж и много он сказал.
— Ну, сейчас оно, может, так и выглядит, но в ту минуту ощущалось совсем иначе. Сволочь!
Джемма пожимает плечами, резкая смена моего настроения явно удивляет ее.
— Скорее всего, он не имел в виду ничего дурного.
— По-моему, они просто не понимают, что это такое! — Я, уже утратив способность сдерживать гнев, едва не срываюсь на крик. — Я по нескольку часов кряду общался с психопатом. После приезда сюда я тратил все свободное время на чтение полицейских рапортов и отчетов. Затем мой подозреваемый сбегает прямо у них из-под носа, и все они смотрят на меня так, точно это моя вина. И не устают повторять, что я, похоже, сломался. Если бы они не грызли мне спину и оставили, к чертям собачьим, в покое, все было бы хорошо.
— Они просто встревожены. А ты выглядишь немного…
— Немного что? И ты начинаешь петь ту же песню? Вот и Дейл приставал сегодня ко мне, твердил, что мне не стоит принимать лекарства. Как будто он что-нибудь в этом понимает!
Взгляд Джеммы становится растерянным:
— Алекс, что с тобой? Я всего лишь сказала, что мне тревожно за тебя. Прости, если тебе это неприятно.
— Тревожно за меня? Это почему же? Ты думаешь, со мной что-то неладно? Встаешь на их сторону, так, что ли?
— Вообще-то да, — отвечает Джемма. — Слышал бы ты себя сейчас!
— А, тебе не нравится то, что я говорю?
— Мне не нравится, как ты это говоришь! — быстро-быстро моргая, отвечает она.
Я вижу, что она озадачена и испугана, но мне на это уже наплевать.
— А как, по-твоему, я должен говорить? Покажи, я послушаю, — рычу я.
— Алекс, перестань.
— Перестать? Да, конечно, почему бы и нет? Перестать тревожить тебя, чтобы ты перестала меня доставать. Хватит с меня твоей чуткости и заботы! Спасибо за прекрасный вечер! Всего наилучшего!