Расстелив на столе план местности, составленный с помощью учителя Бориса Федотовича Знаменского, Давлят мысленно вводил свои силы в бой то на одном участке, то на другом.
— Эх, нам бы пару орудий! — произнес он, не поднимая головы.
— Самоходку ж имеем, — сказал Гуреевич.
— Снарядов к ней мало, — вздохнул Давлят, глянув в окно, метрах в двухстах за которым стояло самоходное орудие, отбитое у немцев и отремонтированное сельскими умельцами во главе с Федотычем.
— Да и бензину кот наплакал, — подал голос старшина Василий Егоров.
— Но до подлеска хватит? — спросил Давлят.
— Хватит, товарищ командир, — ответил старшина.
— Перевезите туда, подготовьте к бою!
Давлят решил встретить гитлеровцев плотным огнем на всех трех направлениях. Группу бойцов он откомандировал и на западную околицу — для того чтобы вместе с людьми из отряда самообороны обеспечили эвакуацию населения и отбивали попытки немцев сунуться с этой четвертой стороны, если все-таки решатся. Исключать такую возможность нельзя, сказал Давлят, и все согласились. Другая группа, чуть поболее взвода, во главе с начальником штаба Карпенко, оставлялась в качестве резерва.
Поставив командирам групп задачу, Давлят сказал, что его КП будет находиться на пригорке в подлеске, близ самоходного орудия. Телефонную связь обеспечивает Петя Семенов, устные приказы будут передаваться через Тараса. Эвакуацию населения организует товарищ Знаменский.
Слово «товарищ» Давлят произнес подчеркнуто официально, и старый учитель расправил плечи и сказал:
— Будет исполнено! Уже собираются.
Бой был скоротечным, но кровавым. Немцы имели дивизион 75-миллиметровых орудий и обстреливали не только позиции отряда, но и село. Давлят ввел в бой самоходку, когда они усилили натиск, чуть было не прорвавшись. Немцы отступили. Павшие на землю сумерки не дали им возможности повторить атаку. Установилось относительное затишье.
Тьма затрудняла эвакуацию жителей, поэтому партизаны всю ночь оставались на своих местах. К черному, беззвездному небу то и дело взлетали цветные ракеты, озаряя все вокруг одинаковым мертвенным светом. Иногда там или тут грохал выстрел. Со стороны села несло гарью. От перепаханной снарядами земли пахло сыростью и гнилью.
С утра немцы обрушили на Хильчиху ураганный артиллерийский огонь. Село запылало. Хата Тарасова дяди, в которой еще вчера располагался штаб отряда, сгорела в течение часа, от нее осталась лишь печная труба. Зазиял черными ранами и дом учителя Знаменского, но флаг, ярко-алый стяг, водруженный над ним в радостный день Октябрьской годовщины, по-прежнему реял на ветру. Он словно бы вырывался из клубов черного дыма, или, наоборот, дым рассеивался возле него, чтобы был виден далеко окрест…