Спали все, как убитые, и проснулись на заре с волчьим аппетитом, но удовольствоваться пришлось несколькими золотниками мяса да куском печеной кожи.
Направились и отсюда по возможности «прямиком», полагаясь на отличное знание местности Кульбаем. Но за этот день прошли едва верст двадцать, да и то некоторые в пути уже отставали. Ни звери, ни птицы по дороге не встречались. Прыгал только по веткам над головами любопытный пересмешник, да дятел гулко стучал по коре засохших стволов, будя жуткую тишину густого и темного леса.
На остановке, при дележе порций, вышла крупная неприятность. Обнаружена была пропажа части мяса. Драгоценный сверток несли в дороге по очереди, и кто совершил кражу — доказать никто не мог. Может бытьпричастен к делу и не один… Решено было весь запас пищи поделить и роздать на руки. Это грозило более нетерпеливым прекращением питания с следующего же дня, но иного выхода не было.
Прошло еще целых три дня. Отошли за это время едва верст тридцать, и добычи охотнику, как по колдовству, никакой не попадалось. Мяса ни кусочка не оставалось, а некоторые были без пищи уже два дня… Продолжать путь было невозможно. Решили устроить дневку и предоставить Кульбаю поохотиться на свободе. Но и отдых этот не принес теперь никакого подкрепления. Напротив, он подвел печальные итоги. Истощение быстро овладевало всеми и все до неузнаваемости изменились. Кожа потемнела и лица обострились. У одних появилась отечность, а у других под глазами легли зеленые пятна. Апатичный взор временами загорался острым, хищным огоньком. Однако, способности ходить, никто из этих закаленных невзгодами физической жизни людей не потерял, хотя дрова для костра таскали уже не все.
Кульбай весь день бродил по окрестностям, стараясь застрелить хотя бы каркающего над тайгой ворона, но тот не садился на деревья. Зверя решительно никакого не попадалось. Для самого Кульбая, впрочем, экскурсии эти были не бесполезны: он находил кое-каких козявок и в растертом виде ел их. Попалось ему раз в дупле совиное гнездо с яйцами, но подкрепить товарищей он не мог.
Ночь для всех прошла в тяжелом полузабытии, но без сна. Утром, несмотря на усиливающуюся слабость, все согласились отойти, сколько удастся, вперед, так как местность, по мнению Кульбая, начала уже меняться и скоро должен быть всякий зверь. Особенно легко будет застрелить ночью изюбря или лося на солонцах. Но, главное, должны быть кишащие птицей озера и там можно будет отъесться наверняка, даже и без помощи ружья.
Однако, этому расчету не удалось оправдаться. После двух-трехчасовой ходьбы большинство запротестовало. Пришлось остановиться и ждать случайного спасения. Непременно ждать, а не готовиться к смерти.