Рагнар спустил с носа лесенку. На всех датских кораблях есть такой трап, чтобы сходить на берег, и Рагнар медленно спустился по ступенькам, один. Он был в полных доспехах, в шлеме, с мечом, и, едва ступив на берег, рванулся к нашему костерку, как воин, явившийся мстить. Остановившись на расстоянии длины копья от нас, он поглядел на меня черными глазницами шлема.
– Это ты убил моего отца? – спросил он хрипло.
– Клянусь жизнью, – сказал я, – клянусь Тором, – я вытянул из-под одежды молот и крепко сжал его, – клянусь своей душой, – продолжал я, – это не я.
Он сбросил шлем, шагнул вперед и обнял меня.
– Я знал, что это не ты, – проговорил он.
– Это сделал Кьяртан, – ответил я, – мы все видели.
Мы рассказали ему, как ночевали в лесу, приглядывая за угольной кучей, как оказались отрезанными от дома, как дом подожгли и убили всех.
– Если б я мог убить хоть одного из них, – сказал я, – я бы убил, но тогда сам бы погиб, а Равн всегда говорил – необходимо, чтобы выжил хоть кто-то, чтобы рассказать обо всем.
– А что говорит Кьяртан? – спросила Брида.
Рагнар уже сидел с нами у костра, и двое его воинов принесли хлеб, сушеную рыбу, сыр и эль.
– Он говорит, что к дому пришли англичане, которых вел Утред, и что он, Кьяртан, отомстил им за сожжение, – негромко ответил Рагнар.
– И ты поверил ему? – спросил я.
– Нет, – признался Рагнар. – Слишком много народу утверждало, что это сделал он сам. Но ведь он теперь ярл Кьяртан, и у него втрое больше воинов, чем у меня.
– А Тайра? – спросил я. – Что говорит она?
– Тайра? – Он недоуменно посмотрел на меня.
– Тайра уцелела, – сказал я. – Ее увез Свен.
Рагнар молча глядел на меня. До сих пор он не подозревал, что его сестра жива, и я видел, как гнев озаряет его лицо. Потом он поднял глаза к звездам и взвыл по-волчьи.
– Это правда, – тихонько сказала Брида, – твоя сестра жива.
Рагнар выхватил меч, положил на песок и прикоснулся к клинку правой рукой.
– Даже если это будет последним, что я сделаю в жизни, – поклялся он, – я все равно убью Кьяртана, убью его сына, всех его друзей. Всех!
– Я тебе помогу, – сказал я.
Он посмотрел на меня сквозь огонь.
– Я любил твоего отца, он считал меня своим сыном.
– Я буду рад твоей помощи, Утред, – серьезно проговорил Рагнар. Стер с меча песок и убрал клинок в выстланные овчиной ножны. – Пойдешь с нами сейчас?
Соблазн был велик. Я даже удивился, насколько сильным оказался этот соблазн. Я хотел уйти с Рагнаром, хотел зажить той жизнью, какую вел при его отце, но нами правит судьба. Я должен был Альфреду еще несколько недель, все прошедшие месяцы я бился плечом к плечу с Леофриком, а общий клин связывает людей так же сильно, как любовь.