Я опустилась в кожаное кресло и наклонилась вперед, вглядываясь и пытаясь осмыслить то, что видела. «Звезды падают на Александру» – но не картина, а фотография.
Казалось, что она сделана ранним утром: повсюду лежали длинные синие тени. Снято было без вспышки, но все равно можно разглядеть детали – например, рваные шнурки на моих желтых «конверсах». И я смотрела в сторону, точно так же, как на картине, только на отца.
Он стоял на самом краю фотографии и махал мне, а я улыбалась ему так, будто никакой другой человек в мире не мог доставить мне бо́льшую радость.
Кларк действительно оказался прав: я смотрела не в пустоту, а на кого-то.
На отца.
Мама хотела, чтобы на ее последней картине мы были вместе.
– Ты нашла? – спросила Палмер, я подпрыгнула и вернулась в реальность.
Она встала у меня за спиной, чтобы взглянуть, на что же я уставилась, и я услышала, как она вздохнула.
– Это что… – произнесла она, и я кивнула. – Ничего себе, – тихо продолжила она, качая головой. – Надо обязательно сказать Тоби. Она просто с ума сойдет.
Эти слова словно повисли в воздухе. Но через несколько секунд я откашлялась и сказала:
– Так, ладно, к делу. Адрес.
В календаре отца это мероприятие стояло первым на сегодня, так что мы взяли в дорогу каждая по бутылке воды и стартовали.
Я смотрела на экран телефона, одной рукой придерживая волосы, чтобы они не лезли в глаза. Палмер предпочитала ездить с открытыми окнами, и из-за этого они всегда спорили с Бри, которая включала в «Фиолетовом побеге» кондиционер, предпочитая температуру холодильника. Мне обычно тоже нравилось, когда окна открыты, но сегодня было настолько жарко, что создавалось ощущение, точно на нас дуют феном.
– Что у нас со временем? – обернулась ко мне Палмер.
– Будем на месте через сорок пять минут, – я посмотрела на карту в телефоне.
– Успеваем?
Я кивнула:
– Должны. – Я завязала волосы в узел, просто сделав из них петлю. – Знаю, это против твоей религии, но, может, ненадолго включим кондиционер?
Палмер, вздохнув, кивнула и закрыла окна, а я включила кондиционер на полную мощность.
– Время от времени приходится признавать поражение, – она направила струю воздуха прямо себе в лицо.
Мы ехали молча довольно долго, миновав две придорожные стоянки. Наконец Палмер произнесла:
– Так что там с Кларком?
Я посмотрела на нее. Я уже рассказала подруги о понимании, которое пришло ко мне на вечеринке, и вкратце пересказала содержание записки от матери. Это все еще вызывало у меня очень сильные эмоции, чтобы углубляться в подробности, но я знала, что рано или поздно я ей расскажу.