Мы мчались на автобусе с изображением моего отца по штату Нью-Джерси, чтобы я могла сказать Кларку, что люблю его, и пытались заставить Бри и Тоби поговорить друг с другом – ничего подобного я, конечно, не планировала. Тем не менее, все это происходило. Мы ехали не на «мустанге», но я была уверена, что маме бы это понравилось.
– Скажи что-нибудь, – обратилась я к Бри.
Она сидела через стол от меня, скрестив руки на груди, и тяжелым взглядом смотрела в окно, словно не слыша мои слова.
– Сейчас я кое-что скажу, – бросила Тоби, сидевшая через проход. – Это похищение. Вы не имеете права заставлять людей вместе ехать в автобусе.
– Вас никто не заставлял заходить в автобус, – отметила Палмер, стоявшая в проходе между Бри и Тоби. – Вы сделали это добровольно.
Бри и Тоби одновременно фыркнули, и мы с Палмер обменялись взглядами. Когда мы спрашивали отца, можно ли взять девчонок с собой, то не стали ему говорить, что в данный момент они в ссоре. Мы сделали вид, что просто хотим все вместе послушать Кларка и что Бри и Тоби просто мечтают прокатиться на настоящем штабном автобусе.
Отец купился и пошел спрашивать Уолта, который пожал плечами и сказал, что ему заплатили за весь день, так что, коль скоро мы не превышаем оплаченный пробег, ему все равно, куда ехать. Получив «добро», мы стали разрабатывать план, решив, что подберем их, когда будем проезжать через Стенвич по дороге в Нью-Джерси, и, пока будем ехать туда, у них просто не будет выхода, кроме как поговорить. Но чтобы этот план сработал, они должны зайти в автобус одновременно.
В итоге мы решили пойти на крайние меры – Палмер должна сказать им обеим, что они с Томом расстались, и попросить о встрече прямо сейчас. После этого она постучала по всем деревянным частям в автобусе, какие только нашла, боясь, что может таким образом сглазить свои отношения. Но мы понимали: это единственное, что может заставить и Бри, и Тоби согласиться. Они, конечно, быстро раскрыли обман, но ничего не могли поделать, находясь в автобусе, который мчался стрелой по платной трассе и водитель которого отказывался останавливаться на стоянках.
Отец тоже быстро понял, что имел место художественный вымысел, но только посмотрел на меня и строго сказал, что мы поговорим об этом дома. После этого ушел вперед и сел рядом с Уолтом, лишь время от времени бросая на нас взгляды и качая головой. У меня было ощущение, что в ближайшем будущем меня снова ждет домашний арест. А еще у меня было чувство, что, как и во время «Охоты за сокровищами», когда он воображал себя Джеймсом Бондом, втайне отец доволен.