– А что вы скажете, дети? – обратился отец к сыновьям.
– Это здорово, – оценил Серёжа предложенную перспективу, – только я не смогу поехать, у меня в июне сессия в университете, да и на кафедре много работы.
– Как жаль, – огорчился Вадим Петрович, – а ты, Володя?
Вова обрадовался вдвойне – возможности поехать в горы и отсутствию рядом Серёжи в походах и на отдыхе.
– Я с удовольствием, – коротко выразил он своё согласие.
– Отлично, – подвёл итоги отец. – И как вам эти две новости? Стоят они бутылки вина и хорошего ужина? – обратился он к Вере Никифоровне.
– Да уж, стоят, – согласилась она с мужем и обратилась к детям:
– Берите, детки, салат, не жалейте, и мяса себе ещё положите. Пировать, так пировать.
– Да, мы берём, мама, не волнуйся, – за двоих ответил Серёжа.
Казалось бы, всё за ужином было, как обычно: мирно, дружелюбно, по-родственному. Только братья чувствовали, что здесь сейчас что-то не так. Трещина в их отношениях, появившаяся раньше, снова открылась и стала разделять их всё больше и больше.
Помогая матери убирать со стола посуду, Серёжа и Вова, молча, ходили из комнаты в кухню и обратно, стараясь не встречаться взглядами.
Приближалось лето, время отпусков и каникул.
20
Анастас после встречи и странного разговора с Серёжей несколько дней ходил задумчивым, с подавленным настроением. Мысли о предположении Сергея всё больше и больше занимали его, и он не знал, что предпринять и как разрешить такую ситуацию.
Наконец, он не выдержал и решил рассказать всё Свете.
– Светочка, я мучаюсь уже который день и не могу ничего придумать. Речь идёт о нашей дочери.
– Я вижу, что ты, словно в воду опущенный, но спросить всё не решаюсь. Ждала, когда же ты поделишься своими проблемами.
– К сожалению, дорогая, проблемы эти – наши общие.
– Тем более, ты должен рассказать мне. Как говорится, одна голова – хорошо, а две – лучше.
– Ты видишь, что наша дочурка развивается не по дням, а по часам. Ей ещё и двух лет нет, а разум у неё пятнадцатилетней девушки. Слишком разумная девочка.
– Да, уж, папочка, именно так. С одной стороны это радует, а с другой – вызывает опасения: как бы это не повредило её здоровью.
– Хорошо, что ты печёшься о здоровье, заботишься о ней, но всё оказывается гораздо серьёзнее.
– Что ты имеешь в виду, Стас?
– Моя встреча с Иллианием два года тому назад изменила меня, ты это знаешь. Мой мозг и моё энергетическое поле видоизменились, я стал другим. Я не скажу, что я – сверхчеловек, но я не похож на обычных людей. Моя энергия настолько велика, что я могу влиять на других людей и, в какой-то степени, изменять их. С тобой мы близки и находимся вместе большую часть времени. Ты же не глупа, и сама всё понимаешь.