– Ну, что ж, счастливого вам путешествия, – благословил Иллианий стоящих перед ним детей.
– Спасибо, – сумела ещё одно слово произнести Анюта. Ей показалось привычным – находиться в обстановке существования семейного взаимоуважительного отношения.
– И до свиданья, – сразу же односложно высказался Иллиан.
Несколько мгновений – и двое детей, генианский и земной, уже находились на планете Гениания.
– Вот это и есть наша красавица Гениания, – представил Иллиан свою колыбель, – здесь мы все родились, здесь живём, и здесь все наши друзья-генианцы.
Анюта видела перед собой нечто необычное: красивое, простирающееся до самого горизонта пространство. Всё переливалось изумительным сочетанием красок голубых, зелёных, и других оттенков. Анюта, действительно, не могла сравнить оригинальность генианской природы с прелестями Земли, так как, она, кроме своего города, своей улицы и парков, ничего не видела. Поэтому она восприняла представленную ей красоту, как данную и естественную.
– Тебе нравится наша Гениания? – спросил Иллиан.
– Здесь очень красиво, мне нравится, – ответила гостья.
– Мы сейчас побываем в разных местах, а потом я познакомлю тебя с моими друзьями.
– У тебя здесь много друзей?
– Я бы не сказал, что много, но все они мне дороги.
– Как это?
– У нас друзьями могут быть только такие генианцы, которые имеют частоты энергетических полей, близкие друг другу, хотя и отличающиеся от частоты семьи, самых родных генианцев.
– Ну, ладно, давай, показывай свою Генианию.
И они, объединившись в одно энергетическое существо, помчались по просторам красавицы Гениании. Кроме изумительного сочетания красок, можно было бесконечно любоваться пейзажем. Горы и ущелья, озёра и реки, леса и луга – всё так разумно было расположено, что «глаз» не уставал от длительного многообразия, хотя и очень прекрасного.
– Как тебе Гениания? – снова спросил Иллиан.
– Глядя на это, я понимаю твой восторг, когда ты рассказываешь о своей Родине. Здесь восхитительно красиво.
– Я не буду рассказывать тебе ни о чём, ты сама всё смотри и наслаждайся. Если захочешь, спрашивай.
Осмотреть и понять всю планету сразу – было невозможно. Она вся, освещённая какими-то особенно тёплыми и ласковыми лучами, была чудесна и неповторима. Если бы Анюта что-нибудь слышала на Земле о загробном рае, то сейчас она сказала бы, что вот он – рай, другого нельзя представить.
– Несколько минут, может быть, час по земным меркам показывал Иллиан Анюте свою планету, когда заметил у неё некоторую усталость и потерю интереса к генианским красотам.
– Тебе уже здесь не нравится, Анюта? – спросил он спутницу.