Из всей компании один Устин испытывал неловкость, оставшись голым, как есть. Он сидел напряженный, готовый в любую минуту сорваться и все-таки послать дорогих гостей к дьяволу. Чертовщина зашла слишком далеко. Брон встретился с ним глазами и понял, что еще немного – и все старания Ши пойдут насмарку. Сейчас он их выставит. А что? И уйдут, как ни в чем не бывало. Поднимется, мыча лесные песни, Выморков; Холомьев оденется по-военному споро – кивнет, отряхнется и выйдет; Горобиц, скорее всего, не поймет, что с ним происходит, и двинется к выходу, как автомат, бормоча тревожную скороговорку. И сам он уйдет, это точно, вопрос – куда.
– Объявляю решение, – Ши постучала ножом о стакан.
Холомьев вдруг нахмурился и начал искать в паху. Горобиц сосал нательный крестик.
– Вы, конечно, удивитесь, – продолжала Ши, загадочно улыбаясь. – Но, раз я выиграла, мое слово – закон. И я хочу, чтобы мы сегодня…
Она замолчала. Брон нервно хлюпнул носом. Выморков важно огладил бороду.
– …Чтобы мы сегодня сыграли в людей.
– Как это? – не понял Познобшин. – Планы откладываются?
– А какие у тебя планы? Сейчас мы снова оденемся, затопим печку, возьмем гитару… Будем петь, загадывать шарады, танцевать, пить чай… Говорить про то да се, строить глазки, гулять в саду…
– Ну, слава Богу, – буркнул Вавилосов и потянулся за панамой.
– Вы рано радуетесь, – заметил ему Холомьев. – Нам еще нужно изволохать дурака.
Рука Устина зависла в воздухе.
– Не нужно, – возразила Ши и подмигнула. – Я его уже изволохала.
Брон, слушая, натягивал брюки, застегивал ремень. Какой-то идиотизм, честное слово.
Тем временем Вавилосов одевался и лихорадочно решал, как быть. Он не сомневался, что избежал, благодаря нелепому капризу Ши, чего-то страшного. Возможно, она сама испугалась. Он поежился, представляя возможный спектакль, в котором голый Выморков играет нечеловеческую роль. Жаль, конечно, что Брон спятил, но надо действовать, пока не поздно.
Он подошел к Познобшину и что-то зашептал ему в ухо. Брон вяло вскинул брови, пожал плечами.
– Да пожалуйста, – сказал он в ответ и обратился к Ши: – Хозяин хочет нас покинуть, собирается в город.
– Неужели не понравилось наше общество? – участливо спросила та. – А как же мы?
– Мне, честное слово, очень надо, – Устин приложил руки к горлу. – Я завтра же вернусь. Просто надо… уладить кое-что.
"Кое-кого позвать", – подумал Устин про себя, надевая пиджак.
– Но вы оставайтесь! – встрепенулся Вавилосов, как бы спохватываясь. Я вас не гоню! Располагайтесь, отдыхайте. Дом большой, места всем хватит. Только с печкой прошу аккуратнее.