Таким образом, выбора у Карфангера не было. Он еще более укрепился в своем решении отправиться в Испанию, когда оттуда через Голландию пришла добрая весть. Адмирал Михиэл де Рюйтер со своей могучей эскадрой выступил против берберийских пиратов, дерзость которых перешла все границы, пока Англия и Голландия целых три года воевали между собой за господство на морях.
Но уже вскоре после отплытия стало казаться, что на сей раз фортуна отвернулась от капитана Карфангера. Началось с того, что отплытие «Мерсвина» состоялось на несколько недель позже обычного, затем в Ла-Манше судно попало в полосу непроглядного тумана. Когда туман наконец рассеялся, задул крепкий встречный вест, так что им понадобилась почти неделя, чтобы выйти из пролива.
И только в первых числах мая паруса «Мерсвина» наконец выгнулись под напором свежего атлантического бриза, и его капитан приказал взять курс зюйд-вест. Вот уже несколько дней подряд Карфангер не снимал тяжелых матросских сапог и задубевшего промасленного плаща. Иногда днем при хорошей видимости он поручал свой старый бравый корабль заботам штурмана Яна Янсена, а сам усаживался на бухту пенькового троса, прислонясь спиной к бизань-мачте, чтобы подремать часок-другой. Все остальное время он мерил шагами палубу на шканцах, то и дело поднося к глазам подзорную трубу, наблюдал за волнением и капризами ветра, вглядывался в очертания показывавшихся на горизонте парусников и отдавал команды по маневрированию кораблем.
Теперь же, когда паруса «Мерсвина» наполнял свежий ветер и судно шло новым курсом через просторы Атлантического океана, у него появилась возможность ненадолго отвлечься от мыслей и забот о людях, судне и грузе в его трюме. Карфангер окликнул штурмана:
— Янсен, я думаю, в ближайшее время ветер не переменится. Ближе к вечеру, когда он задует в корму, можно будет поставить лисели. Я пока пойду, прилягу ненадолго. Команда пусть тоже отдохнет. Вы же глядите в оба.
— Есть глядеть в оба, господин капитан, — отозвался Ян Янсен. Он был не новичок в морском деле. В свое время ему приходилось огибать грозный мыс Горн, под началом де Рюйтера бороздить просторы Тихого и Индийского океанов. Много лет прошло с тех пор, десятка полтора, не меньше. В ту пору Ян Янсен служил простым матросом, а де Рюйтер был молодым капитаном, вроде нынешнего Карфангера. Совместная служба под началом голландца де Рюйтера прочно связывала капитана и штурмана «Мерсвина».
— Желаю спокойной вахты, штурман, — Карфангер еще раз обвел взглядом горизонт, оглядел такелаж и паруса судна и лишь после этого отправился на полуют, спустился по трапу в узкий проход между жилыми помещениями правого и левого борта, в которых размещались корабельный плотник, такелажный мастер, боцман и штурман. Проход вел к капитанской каюте, мало чем отличавшейся от подобных кают на других торговых суднах. В боковых отсеках, выдававшихся за наружную обшивку обоих бортов, располагались друг за другом отделенные от прохода занавесками койки — по две с каждой стороны, — освещавшиеся крошечными иллюминаторами. Под пятью кормовыми окнами, параллельно ахтерштевню, стоял обитый толстым сукном топчан, по обе стороны от него — ряд невысоких, всего до нижнего края кормовых окон, шкафов. Еще два шкафа, но уже высоких, достававших до самой переборки, виднелись по обе стороны от двери. Возле топчана стоял стол, прибитый к покрытому ковром полу железными скобами. Единственную подвижную мебель составляли три кресла с клешнеобразными ножками, расположившиеся полукругом у стола, над которым раскачивался, описывая самые замысловатые фигуры, подвешенный на цепях к переборке окованный железом фонарь.