— Массаж сердца. Руки прочь! Пошел импульс. Пульс?
— Средний. Стабильный.
— Убрать провода. От пациента не отходить. — Блюмберг, широко улыбаясь, вытер пот со лба. — Ваш друг оказался куда крепче моих хомяков.
До меня только сейчас дошло.
— Он что, живой?
— Вполне себе. И, надеюсь, будет здоров. Я возьму это на себя. Повторять опыт нельзя, так что в следующий раз вопросы сможете задавать после выздоровления пациента. Иначе помрет... Оставите его тут на несколько дней. Берусь поднять его на ноги. Заодно и от психического расстройства излечу. Своими методами...
Не могу сказать, что мы едва не угробили Грэга совсем напрасно. Кое-что он все же успел сказать, а именно — назвал имя Симбирского. Не зря ушлый деловой, сумевший за короткий срок стать одним из бонз криминального Фридрихсграда, влез в эту историю. Наверняка он знал гораздо больше, чем хотел показать, и стоило уже поговорить с ним на эту тему. Это его люди помогли Белле связаться со мной, они же привезли Валера на встречу и успокоили буйных граждан в кабаке.
Степан Симбирский... интереснейшая личность. Человек, поднявшийся из низов без каких-либо связей или знакомств. Сделавший сам себя, если можно так выразиться. Я был наслышан о лихих делах, проворачиваемых Степаном, и не мог не восхититься дерзновенностью его мысли, нахальством и расчетливым умом комбинатора, просчитывающего свои ходы вперед.
Оставив Грэга на попечении доктора Блюмберга, я вернулся в отель, умылся и вновь переоделся. Хорошо, что мне как раз доставили обещанные костюмы и второе пальто — после взрыва на проверочном пункте мой внешний вид оставлял желать лучшего, а вещи пришли в негодность.
После этого я выписал чек на изрядную сумму и попросил консьержа отправить посыльного в банк его обналичить. Через час посыльный вернулся, выложил передо мной на стол две тысячи марок мелкими и средними ассигнациями — все как я просил — и получил на чай целую десятку.
Марок пятьсот я сунул в карман, остальные оставил в сейфе отеля, в портфеле. Пусть находятся под надежной охраной, денег мне может понадобиться очень много...
Перед тем как начать реализовывать зародившиеся в моей голове планы, я решил посетить родной дом. Давненько я там не бывал, с тех самых пор, как заколотил досками выбитые окна и двери и отблагодарил местного городового небольшой суммой, дабы он приглядывал за домом, не позволяя селиться в нем бездомным.
Честно говоря, я ожидал увидеть худшее — разруху и запустение. Все же прошел целый год, а я и палец о палец не ударил, чтобы привести дом в человеческий вид. Но действительность оказалась ко мне благосклонна. Дом был цел и даже не разграблен — городовой честно отработал вознаграждение.