– Смотри на хребет. – Наоми указала пальцем. – Видишь скалу, что похожа на согнутый палец? Как округлая костяшка?
– Ага, вижу.
– От нее вверх и чуть вправо. Там три звезды почти в ряд. Средняя – это Бобби.
– Хм-м, – протянул Алекс и притих.
Он больше не пел, но иногда Наоми ловила в его дыхании тихое мычание, несколько нот. Заговорил он через добрых пять минут:
– Интересно, где среди них Марс.
– Система Сол? Не знаю.
– Я думал про Кита. – Алекс сделал еще глоток пива. – И о Жизель, пожалуй, но больше о нем. У меня там сын. Он только начинает жизнь. Взрослую жизнь. А меня рядом нет. Хотя не знаю, был бы с меня толк… в смысле в его возрасте я пошел во флот, а Земля и Марс заслоняли остальную вселенную. Ему придется искать свой путь.
– Так всегда бывает, – отозвалась Наоми.
– Знаю. Каждый мальчишка должен понять, кто он без папы с мамой, и все же…
– И с историей так же. Марс до Соломона Эпштейна. Земля до мореплавателей. До аэропланов и после них. Когда мы открыли, что пищу можно выращивать. Вечно что-то меняется.
– Просто до сих пор меня это не касалось, – протянул Алекс, подчеркивая безутешную нотку в голосе.
Они засмеялись хором. Вспыхнуло и погасло полдюжины листьев-пузырьков. Наоми не знала, что их зажигает, но смотреть было приятно. В животе поселилось уютное тепло. Наверное, от нива. Или от мяса – она ведь неожиданно для себя почти все съела. Или от чувства, что лежишь среди ночи под звездами в воздушном океане, который не иссякнет, не утечет за борт. Это внушало ощущение надежности, какого не давали самые лучшие станции.
– А я так же думаю о Джиме, – заговорила она. – Не то чтобы он вступал во взрослую жизнь. Просто он всегда хотел увезти меня к себе на Землю. Показать, какова жизнь на планете. А теперь вот я узнала, а его нет.
– Все с ним будет хорошо, – утешил Алекс. – Как всегда.
– Знаю, – сказала она вслух, но оба поняли невысказанное: «может быть».
Что-то вломилось в кусты, тоненько заскулило и выломилось обратно. Такое повторялось достаточно часто, чтобы они перестали замечать. Алекс, допив пиво, припрятал пустую бутылку обратно в мешок. Выпрямился, вскинул руки, похожий в свете огня на древнего жреца.
– Надо бы все это подключить, – заметил он, встряхивая мешок с иссякшими батарейками. – Я обещал завтра вернуть. А потом, пожалуй, заночую в городе, если ты не против побыть одна.
– Совсем не против, – сказала Наоми. – Бобби прислала новые данные. Поработаю с ними. Все равно я была бы плохой компанией.
– Тушить костер?
Наоми покачала головой.
– Не надо. Я потушу, когда буду уходить. Я что-то объелась. Посижу еще немножко.