— Му-усенька! — сказала тетка Мура и вдруг заплакала.
Марья Семеновна зашевелилась под платком и высунула наружу подбородок. Подбородок был маленький и остренький, почти детский. Под подбородком висели две полоски морщинистой кожи. Татьяна посмотрела на Марью Семеновну и увидела то, что все последние годы заслонял образ другой, прежней Марьи Семеновны — широкой, сильной, властной, громогласной. Той, что заходила без стука в их спальню, курила мужские папиросы, стряхивая пепел в чашку, раскладывала по груди тяжелые черные косы и говорила: «Ты, деточка, тряпочку-то выкручивай, выкручивай, а то вон какое болото развела!» Старушка, сидевшая перед ней в кресле с кукишем из седых волос на затылке, тревожно глядела выцветшими детскими глазками, будто боялась, что ее сейчас обидят, и цеплялась за подлокотник крошечной куриной лапкой. Тетка Мура села рядом на стул и взяла ее лапку в свою. Татьяна почувствовала, как сдавило горло, быстро отвернулась и ушла к Ляле. В узком коридорчике столкнулась с Мишей. Миша вздрогнул и поспешно вжался в стену, будто боялся, что она до него дотронется. Татьяна походя, привычно дотронулась до его плеча, и Миша быстрым, точным жестом смел ее руку, как паутину. Татьяна мимолетно удивилась и пошла дальше.
На кухне Ляля резала пирог с капустой.
— Вот! — сказала она, окидывая взглядом тарелки с синеватой «Докторской» колбасой и селедкой. — Деликатесов не обещаю, но голодать не будете.
Татьяна покопалась в сумке и выудила банку шпрот и коробку конфет «Птичье молоко».
— Боже мой! — сказала Ляля. — Ты ограбила спец-распределитель.
— Почти. У Леньки на работе давали заказ из какого-то энзэ. Считай, что это стратегический запас родины.
— Ну, раз у родины такие запасы, я спокойна за наше будущее. Иди открой!
Татьяна пошла открывать. Витенька с Аллой стояли на пороге, припорошенные снегом, какие-то очень новогодние, нарядные и торжественные. Вошли как обычно — с приседаниями и придыханиями. Алла сделала маленький книксен. Витенька бросился целоваться. Татьяна подставила щеку и отступила. Вертя круглой попкой, Витенька снял с Аллы шубку, выставил вперед огромную коробку с тортом.
— Рыжий прямо с утра бросилась в кулинарию. Как же так, к Ляленьке и без торта! Мы не так часто видимся! Простояла два часа. Вернулась без ног, просто без ног! Да, Рыжий?
Алла кивнула. Татьяна с удивлением оглянулась на Лялю. Ляля пожала плечами. Не водилось еще за Витенькой и Алой такого — чтобы и с тортом, и два часа в очереди. Что-то тут было не так. Прошли в комнату. Увидев Марью Семеновну, Витенька произвел горлом петушиный клекот, подбежал семенящими шажками к креслу, упал на колени и поцеловал край байкового халата.