Размеры предложенного номера поражали своей немыслимой роскошью.
Осмотревшись, путешественники сели в кресла друг напротив друга за тяжелым резным столом.
– Что ж! – произнес Павел, доставая из мини-бара бутылку вина и расставляя бокалы. – Имеет смысл воссоздать ситуацию в полном объеме, чтобы понять, что с нами происходит.
– Да уж! Не помешает, – согласилась с ним Елизавета.
– Ты же не будешь спорить, что мы друг другу крайне симпатичны? – шутливо поинтересовался Калугин.
– Чего тут спорить?! Получается, всю жизнь на расстоянии вытянутой руки прожили, – задумчиво ответила собеседница.
– Да, симпатичны давно. С того времени, как я тебе в школе портфель носил! – решительно выпалил Павел.
– Начиная, – согласилась Лиза, помолчала и добавила с юмором: – А заканчивая тем, что тебя нет, а я оперная певица.
– И оба несемейные, – вставил Павел.
– К чему ты клонишь? – вопросительно вскинула бровь Елизавета.
– К тому, что если этот фокус с часами опять не получится, нам вдвоем в этом мире жить придется, – очень смело заключил Калугин.
– Есть еще твой папа, – напомнила женщина.
– Папа не в счет, – тряхнул головой Павел. – Папа точно дал понять, что не хочет ничего общего с нами иметь. По его мнению, у него все отлично случилось.
– Так у него действительно все так и есть, – Елизавета потерла указательными пальцами виски. – Это у нас ад какой-то!
– Я бы так не сказал, – воспротивился ее спутник.
– Почему же нет?! – вздохнула Бородина. – На расстоянии вытянутой руки от любви. По твоим же словам! Хотя это только по твоим.
– Не ври себе! – попросил Павел. – Впрочем, только вранье нас и спасает пока, – вдруг сказал он с горечью.
– Все, я устала от психологии, – решительно заявила Лиза. – Мы так не разберемся. Думаю, сейчас надо просто напиться вдрызг, а там как пойдет.
– Неожиданно! – удивился он и охотно подлил ей в бокал вина.
Однако Елизавета никуда не торопилась. Она взяла с журнального столика у кровати телефон, набрала номер и командным голосом потребовала:
– Это Бородина из первого. Принесите бутылки три водки.
– Зачем же столько?! – встревожился Павел.
– Чтобы наверняка, – объяснила Елизавета.
– После трех можно вообще не проснуться! – высказал он свои опасения.
– Может быть, это тоже выход, – пожала плечами женщина.
– Надеюсь, все будет хорошо, – изо всех сил поддержал ее Павел.
Водка не заставила себя долго ждать и появилась, бережно выставленная на подносе, в руках красавца-официанта. Однако по мере ее употребления, ранее зарекомендовавшая себя универсальным средством от всех недугов и недомыслий, водка на этот раз проявила качество прямо противоположное своей обычной сути. Казалось, что с каждой выпитой рюмкой окружающий мир становился не призрачней, а явственней. Словно сознание освобождалось от всего временного, наносного, необязательного, оставляя самое главное, хоть и невозможное к выражению в привычных человеку мысленных формах.