Для начала июня день выдался слишком уж непогожим.
Море в ярости бросалось на острые черные скалы западного побережья Шотландии и обрушивало на них стены серо-зеленой воды, увенчанные шапками белой пены.
Ранний летний шторм с далекого горизонта гнал тяжелые тучи, через которые уже не могло пробиться солнце.
Именно такой день как нельзя лучше соответствовал настроению герцога — мрачному и унылому.
Острый галечник, устилавший берег маленькой бухточки, мерно хрустел у него под подошвами сапог, когда он подошел к краю воды и подол темно-зеленого килта облепил его колени.
Он невидящим взором уставился вдаль, на бурное море, позволяя соленому ветру беззаботно перебирать своими холодными пальцами его темные локоны.
Высоко над ним, на обрывистых скалах Гленторрана, стоял его дом — замок, который он любил всем сердцем.
Ему был знаком каждый дюйм бесконечных коридоров, башенок и комнат замка. Еще в детстве он облазил все подвалы и чердаки и мог на ощупь распознать каждый камень и черепичную плитку, которые складывались в великолепную и изумительную постройку, так похожую на своего старшего королевского собрата, замок Гламис.
Он унаследовал замок от своего никчемного и ни на что не годного отца, Кеннета.
Поместье Гленторран раскинулось на поросших вереском холмах в сотню миль длиной, на которых паслись большие стада овец и где были разбросаны рыбацкие деревушки и крошечные фермы, тяжким трудом добывавшие себе пропитание на этой суровой земле.
Герцог всегда полагал, что замок и поместье достались ему лишь во временное пользование, перейдя к нему по наследству от многих поколений родового клана Гленторранов.
И он должен был владеть ими до тех пор, пока не сможет передать их своему сыну.
Наклонившись, он поднял с земли горсть камешков и принялся по одному швырять их в волны, с шипением набегавшие на берег.
Он чувствовал на своих плечах неподъемную тяжесть.
Он полагал, что не исполнил свой долг.
Потому что и замку, и поместью грозила опасность навсегда стать потерянными для клана Гленторранов.
Бо́льшая часть денег, оставленных ему отцом, ушла на то, чтобы расплатиться по огромным игорным долгам покойного герцога.
Он понимал, что если не сумеет в ближайшее время найти значительную сумму, то ему придется продать замок и поместье, бросив на произвол судьбы людей, которые доверились ему и полагались на его помощь и поддержку.
Несколько месяцев тому назад он дошел до того, что пытался убедить жестокосердных лондонских дельцов предоставить ему крупный заем, но не преуспел и в этом.
И теперь он не знал, к кому еще обратиться и что предпринять.