Осознанная молитва: «Пусть это страдание пробудит сочувствие»
Мы можем думать, что преданные молитвы Мариан характерны для христианства и других богоцентричных религий. Но не важно, во что мы верим, мы все стремимся соприкоснуться с чем-то большим в минуты отчаяния. Мы можем взывать к спасению от мигрени, умолять, чтобы нас приняли на работу, молиться о мудрости, которая проведет нашего ребенка сквозь трудные времена. Может быть, мы шепчем: «О, пожалуйста, пожалуйста» и чувствуем, что просим «Вселенную» помочь нам. Когда мы чувствуем себя опустошенным и испуганными, мы ищем утешения и спокойствия, которые приходят через сопричастность к чему-то большему и более мощному.
Ученики, практикующие буддизм, часто спрашивают меня, не приводит ли такой вид молитв к укреплению концепции отдельного и жаждущего «я». Действительно, кажется, что мы молимся чему-то большему или более великому, чем наше маленькое и испуганное «я». И кому конкретно мы молимся? Хотя молитва действительно подразумевает двойственность – себя и других – она может быть прямым путем к недвойственному переживанию.
Пусть на это не всегда делается акцент на Западе, но молитвы и преданность – это живая традиция в буддизме. Искренние пожелания, выраженные в практиках любящей доброты и сочувствия – пусть я буду счастлив, пусть я буду свободен от боли и страдания, – это формы молитвы. Наши молитвы-пожелания и наше стремление к облегчению страдания не обязательно должны быть обращены к чему-то или кому-то. Но мы также можем обращать их к Будде, или кому-нибудь из великих учителей или бодхисаттв, которых считаем воплощениями пробужденного сердца и ума. Если выполнять такую молитву осознанно и искренне, мы сможем пробудить наши собственные сердце и ум.
Когда мы страдаем и обращаемся к молитве, внешние причины нашей боли не важны, основная причина всегда одна и та же: мы чувствуем себя обособленными и одинокими. Мы стремимся к чему-то, что освободит нас от этой боли изоляции. Кельтский поэт и ученый Джон О’Донохью в своей книге «Эхо памяти» пишет: «Молитва – это голос стремления; она стремится вовне и внутрь, чтобы обнаружить наши древние корни». Это прекрасное описание того, что я называю осознанной молитвой. Мы обращаемся не только во внешний мир, чтобы обрести свою идентичность, но благодаря осознанной молитве мы также обращаемся внутрь и внимательно прислушиваемся к страданию, которое породило нашу молитву. Когда мы готовы соприкоснуться с болью обособленности, наше желание приводит нас к нежному и сочувственному осознаванию, которое и есть наша пробужденная природа.