— В следующий раз, — настойчиво повторил он, направляясь к двери.
— Мистер Дайн!
— Глава, — пробормотал Дайн. — Глава под угрозой. Я должен идти.
Шизней побежала за ним.
— Подождите минутку!
Путь к дверям «Династии Мугал» преградил её отец.
— Вы должны заплатить, сэр. Вы слышите меня, сэр? Прежде, чем уйти, вы должны заплатить.
Мистер Дайн поднял правую руку, словно отгоняя муху. В руке у него ничего не было, никакой силы. Это был просто жест. Тем не менее, отец Шизней внезапно осел на ковёр, и мистер Дайн ушёл.
Шизней выбежала на улицу.
Из-за сильного дождя огни фар проезжающих машин казались размытыми. Нигде не было ни следа мистера Дайна.
Она огляделась по сторонам, недоумевая, как он мог исчезнуть так быстро. Лишь краем глаза Шизней уловила, как что-то плавно спрыгнуло с тротуара и взлетело на крышу второго этажа, которая располагалась в пятидесяти ярдах[26] над землёй.
Однако это могло быть лишь игрой её воображения.
Цепь резала пальцы. Гвен вскрикнула от боли и страха, когда кусок цепи, за который она цеплялась, начал отрываться от столба, к которому был прикреплён.
— Я тебя держу, — сказал Джек, и это действительно было так. Он держал её за запястья. Кряхтя от напряжения, он вытянул её на дорожку.
— О, чёрт, — пробормотала она. Мгновение ей пришлось лежать на месте, не двигаясь, её сердце колотилось, как безумное. Она потёрла пульсирующие от боли пальцы.
— Я думала, что…
— Но ты не упала, — сказал Джек.
— Но я думала, что…
— Но не упала же, — повторил Джек.
Гвен глубоко вздохнула.
— Спасибо.
Джек отмахнулся. Он был поцарапанным, выглядел раздражённым и от этого не слишком походил на самого себя.
Толпа ушла на другой конец берега. Джек уже направлялся к ступенькам набережной.
— Ты идёшь? — спросил он.
Она поднялась на ноги и пошла за ним.
— Ты в порядке? — спросила Гвен.
— Если это окажется не концом света, я зачитаю всем текст закона «О нарушении общественного порядка»[27], когда мы закончим.
— А если это конец света?
Джек перепрыгивал через две ступеньки за раз.
— Тогда я ограничусь основными пунктами, насколько хватит времени.
— Джек?
— Любительский час, — сказал он, больше самому себе, нежели ей. — Это бардак, даже по нашим высоким стандартам.
— Джек!
Он не обращал на неё внимания. И не останавливался. Они слышали голоса впереди и видели мерцающие синие огни, которые ярко сверкали на фоне тёмных зданий перед ними.
— Я возьму это, — сказал Оуэн полицейскому.
Чтобы придать вескости своим словам, он ударил полицейского по затылку прикладом своего пистолета. Тот, как подкошенный, рухнул на багажник своего автомобиля. Оуэн вырвал предмет из его сжатой руки. Оставшиеся люди толпились вокруг него, ругались, хватали за одежду и за волосы.