Немцы быстро сделали перегруппировку и начали теснить нас к болоту. Тут же на глазах бойцов героически погиб Соколов, ранен был комиссар. Боевые порядки остаются без руководства. Мы быстро организуем из тыловиков два отряда и бросаем их в бой. Это позволило на левом фланге задержать противника. Но дрогнул правый фланг, и немцы просочились к нам в тыл. Артиллерийский полк, с которым мы наступали, снялся с занимаемых позиций, и мы двинулись за ним. Несмотря на бешеный пулеметный, минометный и артиллерийский огонь, нам удалось прорвать вражеское кольцо и направиться к месту переправы. Немцы вели огонь из всех видов оружия. С водонапорной башни били два вражеских пулемета, преграждая нам путь к переправе. Полковник Воронов, авиатор, приказал мне с группой бойцов уничтожить огневые точки. Когда я выполнил эту задачу, Шуэр, Абрамов, Осипов и Сувинский с криком «ура!» бросились в переулок, где засели немцы, и давай их там колотить. Лавров, художник, тоже не дремал: залег за башню и вел огонь по немцам, делавшим перебежки.
Уничтожив вражеских пулеметчиков и доложив об этом полковнику, я решил примкнуть к Шуэру и другим товарищам, но на том месте, где, как я предполагал, они находятся, их не оказалось. Они далеко уже продвинулись вперед, а я с группой бойцов оставался как бы у них в тылу. Видя новую опасность, я обошел правый фланг немцев и проскочил в лес, где сосредоточились наши уцелевшие подразделения.
Здесь я встретил Абрамова и Осипова. Они были бледны и едва не в слезах. Я сразу догадался, что случилось страшное. «Сергей, — еле промолвил Абрамов, — твой друг погиб».
У меня затряслись руки и ноги, к горлу подкатил комок, и я упал на землю. Я понимал, что война без жертв не бывает, однако не смог примириться с мыслью о гибели моего учителя и задушевного друга… Когда я пришел в себя, Абрамов рассказал о героической смерти Шуэра. Выбив немцев из переулка, Шуэр, Абрамов, Осипов и Сувинский побежали дальше по огородам. Уже на краю села их встретил огонь немецких автоматчиков, засевших на чердаках и в сараях. Бойцы залегли. Саша спросил: «Кто здесь командир?» Ответа не последовало. Тогда он, поднявшись во весь рост, громко скомандовал: «За мной, вперед! Ура! За Родину!» В этот момент вражеская пуля оборвала жизнь бесстрашного бойца фронта и печати, общего любимца «Красной звезды».
Утром 23.IX бойцы, находившиеся в лесу, оставшись без командиров, стали продвигаться дальше. Абрамов, Осипов и Сувинский пошли с левого фланга, а я с правого, где неподалеку стояла германская батарея. Расчет был такой: подойти через лощину к позициям батареи, уничтожить огневые точки. Нас было человек сто. Как только вышла левая группа, немцы открыли артиллерийский и пулеметный огонь. По нашему отряду, двигавшемуся в лощине, не стреляли. Нам уже оставалось каких-нибудь пятьсот метров до цели. И как только мы показались на бугре, поблизости раздался сильный взрыв, меня отбросило в сторону, и больше я уже ничего не помнил. Только на второй день пришел в сознание.