— Похоже, Эйлин Донахью, владелица магазина в Корквилле, вчера узнала Софи. Она заявила, я цитирую, что Софи «принарядилась и показалась ей знакомой». Потом она зашла в Интернет и поняла, что не ошиблась. Софи принцесса. Эйлин обратилась в газету в Брисбене, и я боюсь представить, что будет дальше. Журналисты провели расследование, и я звоню, чтобы сообщить, что на пороге вашего дома совсем скоро появятся представители мировой прессы.
Рейф так сильно сжал телефон, что хрустнули костяшки пальцев.
— Этого не должно случиться, Уильям, — тихо сказал он. — Я не желаю, чтобы здесь устраивали цирк. «Пунбарра» — уединенное место. Единственное место в мире, где я спокоен. Я хочу, чтобы ты покончил с этой историей. Немедленно.
— Я не понимаю, как это возможно, босс. Журналисты уже в пути.
— Ну, тогда просто вытащи меня отсюда до их приезда, — холодно сказал Рейф.
Помолчав, Уильям произнес:
— Я узнаю, что смогу сделать.
Рейф выругался, закончив разговор, и поборол желание раздавить телефон в руке. Отбросив простыню, он встал с постели, пытаясь успокоиться и думать рационально, хотя ему хотелось разыскать Софи Дукас и хорошенько ей всыпать. На него накатилась новая волна гнева. Мало того что она сохранила свою невинность в секрете, так еще и утаила свое происхождение. Принцесса в бегах! Настоящая интриганка.
Рейфа захлестнули злость и обида, он по-прежнему ощущал запах ее кожи и вкус ее губ. Он возбуждался от одной мысли о Софи. Приняв холодный душ, он побрился, надел рубашку и брюки и отправился на поиски принцессы.
Было шесть часов утра, в доме стояла тишина. Пройдя по тихим коридорам, он постучал в дверь ее комнаты. Софи уже была одета и сразу открыла дверь. При виде Рейфа она немедленно насторожилась. На ней были бесформенные хлопчатобумажные брюки и футболка. Он мог думать только о том, как прекрасно ее обнаженное тело.
— Рейф? — Софи прижала пальцы к горлу, где часто пульсировала жилка.
— О, не волнуйся, — сказал он, презрительно скривив губы. — Я пришел не ради секса.
— А зачем еще?
Она с вызовом вздернула подбородок, и Рейф задался вопросом, почему сразу не понял, что Софи особенная. Впервые увидев ее, он подумал о ней как об алмазе в пыли, и оказался прав. Происхождение и статус сквозили в каждом ее жесте и манере держаться, в безупречной коже и лице в форме сердца, густых волосах. Она принцесса. Сбежавшая принцесса-девственница, выбравшая Рейфа в качестве своего первого любовника.
Зачем?
— Я стараюсь привыкнуть к тому, что произошло прошлой ночью, — произнес Рейф. — К тому, что ты позволила фактически незнакомцу лишить тебя девственности. Мне интересно, что еще ты забыла о себе сообщить.