— Да, — сказала она. Она коснулась мыльными ладонями моих щёк, привстала на цыпочках и поцеловала.
Той ночью нам не потребовалось никаких предварительных ласк. Мы быстро скинули одежду, уже полностью готовые. Она легла на спину, я завалился на неё сверху, она раздвинула ноги и ввела меня в себя.
Потом я счастливо уснул безо всяких сновидений. Ночью она несколько раз будила меня и мы занимались этим снова и снова.
Утром, разговаривая с Мардж Лэнг, сотрудницей отдела кадров, я сказался больным. Я буквально слышал, как она улыбалась в трубку.
— Мы ждали вашего звонка.
Старший брат присматривает за тобой.
Я попытался сохранить невозмутимость.
— Правда?
— Всё в порядке. Вы уже давно не виделись.
Меня должно было оскорбить столь подробное знание каждого моего шага и поступка, однако почему-то не оскорбило и я тоже улыбнулся в трубку.
— Спасибо, Мардж, — сказал я. — До завтра.
— Пока.
Сквозь занавески на окне гостиной я разглядел ярко-голубое небо Аризоны и понял, что ничто не сможет испортить этот прекрасный день.
Я вернулся в постель, где меня ждала Джейн.
В следующие выходные я переехал к ней.
С собой я забрал только одежду и вещи, которые привёз с собой в Томпсон. Всё прочее осталось в доме в ожидании следующего постояльца.
Разбирая коробки, я нашёл трусики Джейн, которые забрал, когда уезжал из квартиры. Я показал их ей, она повертела их на пальцах.
— Поверить не могу, ты их сохранил, — сказала она. — Зачем они тебе? Нюхал, поди?
— Нет, — ответил я. — Я просто… возил их с собой. На память.
— На память обо мне?
Я кивнул.
— О тебе.
— Погоди минутку. — Она ушла в спальню, какое-то время возилась там, затем вышла с моей футболкой с логотипом «Хосе Куерво», которую я раздобыл, учась в Бреа. В ней я обычно мыл машину.
— Украла, — призналась она. — Хотела сохранить что-нибудь на память о тебе.
— Я даже не заметил, что она пропала.
— И не заметил бы. — Она села рядом и положила голову мне на плечо. — Я постоянно думала о тебе.
Зачем же тогда ушла? — чуть не вырвалось у меня.
Я ничего не сказал, наклонился, приподнял её подбородок и поцеловал.
Я был абсолютно и безгранично счастлив. Из-за того, что мы с Джейн были совершенно обычными людьми, полагаю, миллионы людей по всему миру сейчас испытывали те же самые эмоции. Но для меня эти ощущения были уникальными и ни на что не похожими.
Между нами всё складывалось намного лучше, чем прежде. Стена, некогда разделявшая нас, развалилась. Мы общались совершенно открыто, между нами не было никакого недопонимания, никаких недоразумений, которые преследовали нас раньше.