Я снова посмотрел на записку. Я перечитал её и заметил, что больно мне было не только от формальной подписи. Весь текст казался каким-то сухим и уклончивым. Слова вызывали эмоции, но они казались какими-то знакомыми. Я читал подобные тексты в сотнях романов, слышал такие же слова в фильмах.
Если она меня так любила, где слёзы? Почему не размыта ни одна буква? Где потёкшие чернила?
Я осмотрел кухню, затем гостиную. Кто-то должен был помочь ей вынести мебель, диван, стол. Кто это был? Какой-то парень? Кто-то, с кем она встречалась? С кем она трахалась?
Я присел на один из оставшихся стульев. Нет. Дело не в этом. Ни с кем она не встречалась. Подобное она не смогла бы от меня укрыть. Даже не попыталась бы. Об этом она бы мне сама рассказала.
Наверное, переехать ей помог отец.
Я вернулся в гостиную, потом прошёл в спальню. Там исчезло не так много, но исчезло что-то личное, и от этого стало ещё больнее. Мебель осталась на месте. Кровать, шкаф для белья никуда не делись, но исчезло покрывало и кружевная салфетка на шкафу. В самом шкафу остались только мои вещи, все фотографии в рамках она тоже забрала.
Я присел на кровать. Внутри меня всё разрывалось на части. Нет, физически я был в порядке, но мне как будто вспороли живот, вынули душу и сердце. Так я и просидел в тёмной комнате до позднего вечера.
Потом я сам приготовил ужин. Макароны с сыром. После чего я сел смотреть вечерние новости, шоу «Вечернее развлечение» и другие передачи. Я следил за происходящим на экране и одновременно не следил. Я ждал звонка от Джейн и одновременно не ждал его. Как будто я обрел несколько личностей, у которых были совершенно противоположные мысли и желания и которые я осознавал единовременно, но в итоге я впал в некое подобие летаргии, сидя на диване до тех пор, пока не начались одиннадцатичасовые новости.
Очень непривычно ходить по пустой квартире, не слышать, как Джейн чистит зубы или принимает душ. Я выключил телевизор и только тогда понял, насколько же тихо у меня дома. Где-то дальше по улице доносился приглушённый шум, видимо какое-то студенческое братство устроило очередную вечеринку. Жизнь снаружи продолжалась.
Я разделся и вместо того, чтобы, как обычно, бросить одежду на полу и завалиться в постель я аккуратно сложил её в корзину, как того постоянно требовала от меня Джейн. Я взял штаны и рубашку и отнёс их в ванную, открыл пластиковый ящик для грязного белья и уже собирался бросить их внутрь, как посмотрел вниз.
На дне ящика, среди моих носков лежали белые хлопковые трусики Джейн.