- Я никак не пойму, - неуверенно протянула она.
- Да что же тут непонятного, - всплеснула руками герцогиня. - Отец признал тебя. Ты теперь - принцесса!
- Это как раз понятно, бабушка. Неясно другое - за кого я должна выйти замуж?
- Что?!
- Ну, я ведь правильно поняла, что содержание и приданое я получу только после заключения брака?
Слова девочки на мгновение ввели в ступор всех присутствующих. Первым пришел в себя герцог Август и громко засмеялся. Секунду спустя к нему присоединилась жена и даже в глазах матери мелькнула смешинка. Только управляющий продолжал сохранять каменное достоинство, вероятно, считая неприличным проявлять эмоции в присутствии герцогской четы.
- Все не так плохо, дитя моё, - смогла, наконец, выговорить герцогиня Клара Мария и кивнула Марте. - Продолжай.
Та взяла со стола другой документ и, погасив улыбку, продолжила чтение:
- Я, Иоганн Альбрехт, Великий герцог Мекленбурга, третий этого имени, князь Вендена, Шверина и Ратцебурга, граф Шверина, Ростока и господин Штатгарда, находясь в трезвом уме и полной памяти, сим объявляю, что воспитанница моей благородной матери герцогини Клары Марии Брауншвейг-Вольфентбюттельской и Мекленбург-Стрелицкой, урожденной принцессы Померанской, известная как Клара Мария Рашке, является моей дочерью и принадлежит к славному роду Никлотингов.
Настоящим указом, я признаю её принцессой Мекленбургского дома и повелеваю своим подданным и вассалам оказывать ей все почести, полагающиеся этому статусу. Для того, чтобы наша дочь могла содержать себя прилично её положению, я жалую в её пользу все полагающиеся мне подати и выплаты от города Ивенака и прилегающих к нему амтов[3].
Шурка внимательно прислушивалась к чеканным формулировкам указа, пытаясь ничего не упустить из услышанного. Пока было ясно следующее: папаша не только признал её, но и выделил кое-какие средства на содержание, причем не в будущем, а в настоящем. Это была хорошая новость. Жить до совершеннолетия или замужества она будет у бабушки, которая и будет её опекуном. В общем, любящий отец вовсе не торопится прижать её к своей груди и вообще как-то участвовать в жизни дочери. Просто проявил заботу, прикрывая старый грех. Что тут скажешь? Козёл!
- Теперь ты поняла, моя девочка? - прервала её размышления на тему моральных качеств родителя бабушка.
- В общих чертах, - кивнула Шурка и тут же задала уточняющий вопрос: - А что - Ивенак - большой город?
- К сожалению, не очень, - правильно поняла её обеспокоенность герцогиня. - Но это один из трех городов, доставшихся Иоганну Альбрехту от отца. Это очень важно для твоего положения, дитя моё. Что же до твоего содержания, то можешь не беспокоиться. Пока ты живешь со мной, вы с матерью не будете ни в чем нуждаться. А после этого тебе достанутся владения из моей вдовьей доли. Поверь мне, у тебя будет достойное приданое!