Я покачал головой.
— Тебя, Федор Федорович, в больнице ждут. Вдруг что случится?
— Уже случилось — ликантроп объявился. А в остальном — есть ли на ночном дежурстве невропатолог, нет ли его, велика ль разница? Во всем остальном, кроме своей неврологии, я ничем не лучше Ани.
Я с ним согласен. Оставлять без врача больницу не полагалось, потому все врачи по графику выходили в ночное. Но ведь профанация получалась. Что может сделать стоматолог, если поступит больной с ножевым ранением? Вызовет хирурга. Что могу я, если поступит больной с инсультом? Вызову невропатолога. Что сделает невропатолог, если поступит роженица? Вызовет акушера. Что сделает акушер, если поступит больной с инфарктом миокарда? Вызовет терапевта. И так далее и тому подобное. Все это способен сделать и фельдшер.
— Да я уйду, уйду. Окажи только медицинскую помощь, и пойду.
— Посмотреть руку?
— Руку завтра успеешь. Ты того… противострессовое дай. Если есть, конечно, — добавил он в приступе деликатности.
— Ты ж на дежурстве, — засомневался я.
— А ты в плепорцию, только для поддержания духа.
Я достал из холодильника «Гжелку». Видно, такова ее судьба: быть початой еще до полуночи.
— О! Кучеряво живешь!
Я протянул Фе-Фе стакан и бутылку. Взрослый человек. Дай мне бутылку, и я буду пьяным сегодня. Дай мне работу, и я буду пьяным каждый день.
Невропатолог откупорил «Гжелку» со всем бережением. Налил немного, граммов пятьдесят.
— А ты? — спросил он меня. — Ты ведь не на дежурстве?
— Оттого и не хочу.
— Правильно! — Фе-Фе пил не залпом, как алкоголик начинающий, не смакуя, как алкоголик матерый, а просто — словно воду. — Водку без острого желания пить грешно. Ну, я пошел, — и он действительно пошел обычной походкой слегка уставшего человека.
Я заперся на два оборота и вернулся в ванную.
Вода не успела остыть настолько, чтобы нельзя было окунуться, но удовольствия не получилось. Быстро намылился гелем, быстро смыл его, быстро вытерся, быстро надел пижаму и быстро лег в быстро постланную постель.
Все. Буду спать.
И уснул на диво сразу, без самокопаний, мечтаний и сожалений о бездарно прожитых годах.
Разбудил меня телефонный звонок — пронзительный и настойчивый до наглости. Я даже просыпаться не хотел. Пришлось. Только сел, опустил с дивана ноги, как телефон и замолчал. Шуточки, да? Врачу если звонят, то до упора, чтобы трубку снял да выслушал. А так… Я зажег фонарик, посмотрел на часы. Всего-то половина второго, едва вышел на крейсерский сон.
И только тут я спохватился: как мог звонить телефон, если кабель поврежден? Восстановили? Сейчас, заполночь?