— «Сервия» затонула в Магеллановом проливе.
Молли перестала мыть посуду.
— Может, он был на другом корабле.
— Может.
Но я не могу провести свою жизнь в гавани, встречая корабли. Я буду работать, просто работать, как это делала София. Лечить больных и стать своей в компании таких же лекарей — мне этого достаточно. Более чем достаточно, повторяла я, кутаясь в одеяло, чтобы согреться в холодной сырой ночи.
В ближайшие дни мне не придется спать в своей постели.
Глава шестнадцатая
Франческа
Утром, когда миссис Роббинс гоняла нас по анатомии, за мной прислала доктор Бьюкнелл — я нужна была ей в качестве переводчика.
— Она итальянка, это пока все, что удалось выяснить, — сказала мне доктор. — Болезненной комплекции, как вы видите. Пульс учащенный и, судя по всему, постоянные боли в брюшной полости.
Я подвинула стул ближе к кушетке и села так, чтобы девушке хорошо было меня видно. Моего возраста, худенькая, в простом ситцевом платье, какие обычно носят фабричные работницы. Она сказала, что ее зовут Франческа де Сантис, что она работает на фабрике мистера Леви на Баттери-стрит, пришивает карманы к брюкам, которые все называют синими джинсами. Ее акцент был настолько родным, что я едва не всхлипнула от нежности. Она из Абруццо и, похоже, в Америке совсем недавно, от нее веяло запахом нашей земли и нашего хлеба.
— Ее родные здесь? — попросила меня узнать доктор Бьюкнелл.
— Нет, никого нету, — ответила Франческа. — Я приехала к сестре, но она еще до того умерла от воспаления легких.
Когда я выразила ей сочувствие и сказала, что и сама оказалась в Америке совершенно одна, она придвинулась ко мне, словно впитывая мои слова.
— Давно вы в этой стране, Франческа? — спросила я.
— Кто вы? — прошептала она.
— Ирма Витале из Опи. Я учусь в медицинской школе.
— Опи? — выдохнула девушка. — Так близко от нас. Я из Сканно.
— Сканно! В ясные дни нам видно вашу деревню.
— И нам вашу.
Капли пота выступили у нее на лбу, когда она протянула мне бледную ладошку. Я крепко зажала ее в своей руке.
— Когда ты поправишься, Франческа, мы поговорим о доме. Мы все подроб…
Доктор Бьюкнелл легонько кашлянула.
— Симптомы?
— Франческа, доктор спрашивает, где у тебя болит.
Она указала на живот, пониже пупка, палец ее подрагивал.
— Вот здесь. Там что-то шевелится, как змея, и горит.
Я перевела, и доктор быстро записала это себе в блокнот, нервно дернув карандашом, когда за окном раздался взрыв смеха.
— Значит, боли перемежающиеся. Посмотрите, обложен ли язык. — Да, он обложен. — Спросите, чем она лечилась.
— Я пила воду с горчицей, чтобы вызвать рвоту, а потом один человек на фабрике посоветовал, что надо проглотить пули.