— Проиграли «Гигантам» две встречи подряд.
— Ну, кранты им, значит.
— Все ж подстроено, — сказал Билл. — Пока у Макгроу есть деньги, чтоб купить любого хорошего игрока в Лиге, ничего им не сделается.
— Всех не купит, — сказал Ник.
— Кого надо, покупает, — сказал Билл. — А других накручивает, что в Лиге их не ценят, и там потом сами рады ему их сбагрить.
— Вот, как Хейни Циммера, — согласился Ник.
— Много пользы ему от этого болвана.
Билл встал.
— Хотя на подаче он хорош, — признал Ник.
От огня шел жар, и ногам стало горячо.
— На поле тоже, — сказал Билл. — Но за игру теряет много очков.
— Может, его Макгроу за то и держит? — заметил Ник.
— Может, и так, — согласился Билл.
— Мы же далеко не все знаем, — сказал Ник.
— Не все. Но расклад нам и отсюда очень даже понятен.
— Как на скачках, проще выбирать, на кого ставить, когда лошадей не видишь.
— Это точно. — Билл потянул к себе бутылку. Широкой ладонью он обхватил ее всю целиком. Ник подставил стакан, и Билл плеснул туда виски.
— Тебе сколько воды?
— Да все равно.
Он сел на полу рядом с креслом Ника.
— Скажи, хорошо, когда осенью начинаются бури, — заметил Ник.
— Отлично.
— Самое хорошее время, — сказал Ник.
— А представь, были б мы сейчас в городе. Ну его к черту, — сказал Билл.
— Я бы походил на игры Мировой серии, — сказал Ник.
— Так они теперь только в Нью-Йорке или в Филадельфии, — сказал Билл. — Нам с этого радости мало.
— Интересно мне, «Кардиналы» когда-нибудь выиграют чемпионат?
— Нет, ни в жизнь, — сказал Билл.
— Й-е-е, они б с катушек съехали, — сказал Ник.
— Помнишь, хорошо они однажды шли, а потом провалились с треском.
— Не говори, — сказал Ник, вспомнив.
Билл привстал, чтобы взять книгу на столе у окна. Она лежала раскрытая, как он ее оставил, выходя из дома. Одной рукой держа стакан, а другой книгу, он снова сел и привалился спиной к креслу Ника.
— Чего читаешь?
— «Ричарда Феверела».
— Я не смог продраться.
— Да ладно, — сказал Билл. — Книжка неплохая, Вимедж.
— А у тебя есть, чего я не читал? — спросил Ник.
— «Лесную любовь»?
— Ну да. Где они каждую ночь ложатся спать и кладут между собой обнаженный меч.
— Но ведь хорошо написано, Вимедж.
— Отлично. Только я не могу понять, чего хорошего в мече. Он ведь все время должен стоять ребром, а если лежит плашмя, можно просто перекатиться сверху, и ничего не мешает.
— Это символ, — сказал Билл.
— Конечно, символ, — сказал Ник, — но пользы от него никакой.
— А читал «Стойкость»?
— Это вещь, — сказал Ник. — Настоящая. Как там его отец изводит всю дорогу. У тебя что-нибудь еще есть Уолпола?
— «Темный лес», — сказал Билл. — Про Россию.