Иришка росла спокойной девочкой, хотя иногда и капризничала, плакала, но делала это как-то неохотно, словно бы через силу. Елена была довольна своей дочерью. Услышав, что та заворочалась в теплых своих одежках, загукала, качнула люльку один раз, другой, третий – и Иришка затихла. На свежем воздухе, под щебет воробьев, очень хорошо спится.
Она начала читать статью про Англию, про события, происходившие под Лондоном двадцать пять лет назад и словно бы наяву услышала рокот слабеньких самолетных моторов, перенесшийся в этот двор, на несколько мгновений шум прошлого заслонил, кажется, все, – когда Лена очнулась, то увидела стоявшую рядом Олю Кинчакову.
Оля легонько похлопывала рукой по длинному изящному ридикюлю, сшитому из лаковой кожи, и с интересом смотрела на Лену.
– Что, подружка, поделываешь? – спросила, увидев, что Лена очнулась и лицо у нее приняло виноватое выражение.
– Как видишь, ребенка воспитываю, – Лена привычным движением качнула люльку. – Журнальчики почитываю, воздухом дышу, о лете думаю…
– Вижу дореволюционный журнал, – Оля взяла «Пограничник» в руки, небрежню перелистала. – Завидую тебе, подружка, такой журнал читаешь… А я замуж выхожу, – неожиданно сообщила она.
– Поздравляю, – произнесла Лена обрадованным тоном, улыбка преобразила ее лицо, она помолодела. – За кого? За этого парня?
– Ага. За Изгеша.
Хотела спросить Лена про Нельку Шепилову, про причину ее страшной смерти, но не стала – не смогла просто. Да и подлинной причины Оля могла не знать.
– В общем, приглашаю тебя, подружка.
– Где состоится свадьба?
– В «Метрополе», в ресторане. Включаю тебя в список гостей. Будь обязательно.
– Я постараюсь, Оль, – искренне пообещала Лена, хотя понимала прекрасно: вряд ли она, сотрудница органов, имеет право сидеть за одним столом с гоп-стопниками.
Оля ушла, а Лена со смятенными мыслями вновь взялась за растрепанный журнал; с трудом вникая в текст, прочитала статью, совершенно не понимая, какое ей дело до Англии и осенних маневров тринадцатого года, где отличились аэропланы Блерио, Бреге, Шорта и Кордона – неведомых ей фирм. Другое дело – современные конструкторы Туполев, Поликарпов… Кто еще? Скорости древних аэропланов невольно вызывали улыбку у нынешних летчиков: пятьдесят – пятьдесят пять миль в час… Сколько это будет в километрах?
Впрочем, смотря какие мили считать, сухопутные или морские?
– Вчера встречался с однокурсниками по академии, – сообщил Кирсанов, – шумно было, водку пили, пиво по усам текло…
– В рот попало?
– Попало, – сказал Кирсанов, хотя по виду его нельзя было сказать, что вчера он выпивал: был свеж, чисто выбритые щеки отливали смутлым блеском, дыхание ровное, без алкогольных хрипов, – очень даже попало. Интересно было повидаться с однокашниками.