Леон лежал в постели в этом чертовом королевском дворце и у него чертовски болели оба плеча сразу. Спасибо его чертовой невестушке! Откуда только узнала об этой ране?! Ведь знала давно — еще когда с ласками к нему приставала, то это плечо обошла. При воспоминании о том, как начался визит принцессы к нему в спальню, Леона бросило в жар сильнее, чем от ран и выпитого в качестве обезболивающего средства коньяка. Пытаясь усилием воли подавить неуместное сейчас вожделение, Леон напоминал себе, что принцесса Солара — интриганка и хитрая бестия, которая ловко оплела его сетями. Чего она добивалась этой своей сегодняшней выходкой?! Это герцог ее подговорил, чтоб иметь возможность убить его открыто и без последствий в санкционированном самим королем поединке? Дэмьен Раус сильно удивил Леона своими навыками во владении мечом: ему пришлось сильно изловчиться и даже под его удар подставиться, чтоб выбить меч из руки герцога. Леон все время пристально наблюдал за лицом Солары после окончания боя, но не заметил никаких следов ее симпатии к Раусу, наоборот: она и при вызове на поединок защищала только его, Леона, и на помощь бросилась тоже к нему, даже не взглянув в сторону герцога, который тоже был ранен. Плюс к этому, она проявила удивительные познания в лекарском деле и додумалась сразу вызвать во дворец Нараса. И откуда она только знала, как его войскового лекаря зовут?! Какие из этого следуют выводы? А выводы следует такие: ему срочно нужен Дригор!
Леон повернул голову к солдату, которого Нарас оставил торчать в его спальне, чтоб тот следил за самочувствием генерала, будто Леон — красна девица, способная помереть от мелкой царапины, и приказал:
— Дригора найди и ко мне позови, срочно!
Солдат, которому было строго настрого запрещено оставлять генерала без присмотра, замялся, но кронпринц, вошедший в спальню, кивком головы отпустил его.
Леон насторожено посмотрел на друга, который встал перед его постелью, сложив руки на груди. Теперь они остались наедине, и пришло время для откровенного разговора.
— Ты по-прежнему будешь утверждать, что между тобой и Соларой ничего не было и нет? — с сарказмом спросил Гильдар.
— Буду, — упрямо ответил Леон.
— Да она знает твое тело лучше, чем твой лекарь! — всплеснул руками кронпринц.
— Твои сапоги посредник Аскара Зоилара тоже лучше тебя самого описать мог, — напомнил Леон.
Пыл кронпринца поугас. Генерал — это не робкая монашка, которая и от своих сестер по вере обнаженное тело прячет. Леона без одежды могли видеть многие: солдаты во время купания на реках и озерах или в общей бане (Леон не считал зазорным делить баню с солдатами), слуги и служанки, готовившие ему ванны в домах, где он вставал на постой, девицы из домов общедоступных женщин…