За три дня до известных событий. Все еще реальность
Водки за время поездки было выпито немало. Лютый, похоже, решил спустить на огненную воду оставшуюся наличность, а Петр не спешил его переубеждать. Встреча их была в вагоне преднамеренной. Просчитав все на несколько шагов вперед и решив сколотить крепкую команду, полковник Капустин первым заинтересовал Блохина, который на гражданке ударился в коммерцию. Терпя сокрушительный финансовый крах, бывший рядовой спецназа сначала лишился машины, потом квартиры и всех своих торговых точек, так что звонок бывшего сослуживца стал для него сродни манне небесной, счастливому случаю и последнему шансу в одном лице. Вкратце описав ситуацию и снабдив простыми инструкциями, Капустин отправил Петра в путь.
– Вот, значит, что, – Блохин уже в который раз перечитывал список, продиктованный ему скрупулезным Винни. – Мобильниками пользоваться по мере необходимости, в контакт с незнакомыми не вступать, употреблять только ту пищу, в которой уверен, как то: продукты из гипермаркета, и то выбранные лично. Пока они безопасны…
– Что значит – безопасны? – Лютый, не моргнув глазом, отправил в пищевод ударную дозу беленькой и, крякнув, потянулся к банке с маринованными огурцами, пританцовывающей на откидном столике в такт движению поезда.
– Не знаю, – развел руками Блоха. – Винни у нас всегда был мыслитель, притом с мохнатой лапой, ему виднее. Ты знаешь, кстати, где он сейчас работает?
– Не-а… – хрустнув огурцом, Лютиков довольно откинулся на жесткую перегородку плацкарта и уставился мутным взглядом в окно, на проносившийся пейзаж. – Но вроде блатной был? Мужик нормальный, но со связями…
– И я о том, – Блохин усмехнулся и потянулся за своим пластиковым стаканчиком. – Он сейчас в ГРУ, прикинь, подпол. Особый отдел.
– Да там вроде все отделы особые, хотя за десять лет из сержантов-то, хоть и с командирским ВУСом[35], и сразу на верха – тут без блата не обошлось.
Снова выпили, захрустели корнишонами и который раз начали обсуждать инструкции Капустина.
– Он мне так и сказал: если Лютого в поезде не встретишь, буду сильно удивлен.
– Значит, просчитал нас братишка, – боец покачал головой, нахмурился и выглянул в проход мирно похрапывающего, заполненного запахами немытых тел, лука и курицы, вагона. – А может, и в другом дело. Следил.
– Что, вот так прямо? – удивился Блохин.
– Да тише ты, люди спят!
– А с каких пор ты решил о покое других заботиться?
– Смешно, но и ты, Блоха, не ерничай. Сам же знаешь, что будет. Кто-то взбрыкнет, а я и трезвый-то особых возражений не приемлю, если только они, возражения в смысле, от прямого начальства не происходят.