– А если я сделаю запрос наверх, чтобы к вашему секретному оборудованию допустили наших людей? С соответственным уровнем допуска, конечно.
– Не выйдет, – отрицательно мотнул головой капитан авианосца. – Слишком специфические требования и слишком длительная подготовка. Я уже сообщил своему начальству свои соображения относительно необходимости увеличения количества соответствующе подготовленных экипажей. Но там ответили, что это невозможно. По крайней мере, в ближайшее время.
– Жаль, очень жаль, – нахмурился адмирал.
– Кстати, в свете этого вопроса я бы хотел напомнить о том самом лейтенанте Белецком, который первый обнаружил «невидимок» и вступил с ними в бой. Я так и не смог добиться у спасательно-эвакуационной службы внятной информации о его судьбе. Хотя бы выжил он или нет? У меня каждый человек на счету.
– У меня информации не больше, чем у вас. Его спаскапсула взорвалась то ли при спуске, то ли при ударе о поверхность. Связь с высланным к месту катастрофы автоматическим спасательным ботом была потеряна при ядерном взрыве, уничтожившем промышленный комплекс неподалёку. Повторно выслать машину мы не можем. Спасатели и так разрываются. Срочная помощь нужна десяткам, сотням тысяч людей. Система спутникового контроля поверхности повреждена, и этот участок, как и многие другие, не контролируется. Мы вышлем ещё один бот при ближайшей возможности, но пока… – адмирал развёл руками. – Я подписал представление о награждении этого лейтенанта. Посмертно или нет, мы узнаем позже. Это всё, что мы на данный момент можем для него сделать. Кстати, – перевёл адмирал разговор с неудобной для него темы, – у вас есть какие-нибудь соображения о причинах того, что «Спруты» атакуют исключительно Вторую крепость и игнорируют все остальные цели?
* * *
Как-то, ещё в бытность второкурсником лётного училища, Белецкий согласился на предложение друзей принять участие в альпинистской экспедиции. И в принципе, об этом не пожалел. Было и интересно, и весело, и адреналина море… И вершину они покорили (пятитысячник, между прочим!).
Но, как высказался один из однокурсников Егора, карабкавшийся тогда рядом по крутым склонам, «рождённый летать – ползать не может. Пусть даже по горам». И парень с ним был полностью согласен: разве может ползанье по дну воздушного океана сравниться с полётом, а уж тем более с боем в открытом космосе?
Хоть оба друга тогда имели представление о космических схватках разве что по записям да симулятору, они единогласно решили, что нет – не может.
И вот теперь ему приходилось на своих двоих топать по местам, отдалённо напоминающим тот поход. Впрочем, нет. Скорее окружающая местность напоминала полигон, на котором в училище проходили занятия по выживанию. Да. Именно так. Не горы, а скорее предгорья. Каменистые холмы, высокие, но явно недостойные права гордо именоваться горами, пересекались глубокими расселинами не так уж часто. Изредка попадались следы ушедшей отсюда цивилизации: полуразрушенные опоры демонтированных транспортных магистралей, полузасыпанные где песком, где породой останки горнодобывающей техники… В одном месте даже попалась гладкая, как стол, площадка почти с гектар, на которой, очевидно, когда-то что-то располагалось. Что именно – жилые модули, ремонтная база или стартовая площадка грузового лифта, – кто знает?.. На карте Белецкого площадка была безымянной, а размышлять на эту тему, очевидно под влиянием монотонного рейда по негостеприимному Сварогу, совсем не хотелось.