Спасательный бот перестал существовать.
«Обнаружен экипаж потерпевшего крушение истребителя „Беркут”, бортовой номер… Ориентировочные координаты… Зафиксирована активность противника! Предположительно – разведывательно-диверсионная группа. Координаты… Потерян спасательный бот СТ-4-32. Экипаж катапультировался. Анализ доступных ресурсов для реагирования… Решение принято…» Дежурному оператору КП узла планетарной обороны, как обычно, оставалось только следить за докладами искина. Дежурный, конечно, мог отменить принятое решение, но такого, как правило, не случалось. До сих пор искин всегда выбирал оптимальный вариант. Так оказалось и сейчас.
Почти мгновенно после подтверждения приказа дежурным одно из грави-орудий Третьей крепости, уже к этому времени наведённое на цель, дало маломощный точечный импульс по указанным координатам.
Гравитационный импульс расплющил в тонкую лепёшку всё, что находилось в радиусе ста метров вокруг точки с указанными координатами. Разведывательно-диверсионная группа противника в буквальном смысле слова перестала существовать.
В то же время, как и предполагалось согласно расчётам искина, импульс никак не задел экипаж потерпевшего крушение истребителя. Свод тоннеля, в котором находились человек и рысь, был обрушен вследствие локального землетрясения, вызванного гравитационным ударом. О том, что экипаж находится не на поверхности, а под ней, информации у искина на момент принятия решения не было.
* * *
– Бегом! Бегом! Не останавливаться! – подогнал рыся Белецкий. От места обвала следовало держаться подальше. Свод тоннеля, конечно, мог обрушиться в любом месте, но вероятность такого события там, где скальный массив уже потерял прочность, была несравненно выше.
Егор скомандовал «Стой!», только отбежав от обвала метров на пятьсот. После чего тяжело опустился на покрытый толстым слоем песка наклонный пол тоннеля. Позади снова раздался громкий треск и гулкий удар, эхо от которого пошло гулять куда-то вглубь заброшенной выработки.
– Не рано остановились? – поинтересовался затормозивший всеми четырьма лапами Пантелей.
– Нормально, – мотнул головой Егор, вызывая сгенерированную системой контроля повреждений картинку пробоины в скафе. – Если не будет второго толчка, тут уже безопасно. Если будет – и через километр может завалить. Кстати, в ста метрах впереди – завал.
Пробоина, как и предполагалось, ничего особенного собой не представляла. Если бы не нанодеструкторы. Медблок до сих пор не смог произвести идентификацию проникшей в скаф и организм заразы. Это было плохо. Значит, система новая. Против неё старые, обкатанные методы могли (да что там «могли», если быть с собой честным, не «могли», а «должны были») оказаться неэффективными. Поэтому, по идее, как можно скорее следовало оказаться в госпитале с первокласным оборудованием, Вот только как это сделать?