Сесилия села за столик рядом с Диконом, и он налил ей чашечку кофе. Здесь же стоял маленький графин с молоком — как она любила — и тарелка свежих душистых круассанов.
— Есть какие-то мысли насчет сегодня? — спросил Дикон. — Вчерашний перелет отнял последние силы, но сегодня можно посмотреть город. Кто не гулял по набережной Круазетт, тот не бывал в Каннах. Кто не вдыхал аромат местных роз, кто не встречал здесь закат, тот не был на Лазурном Берегу. Еще мы можем взять мою яхту и уйти в море.
Сесилия сделала большой глоток кофе и кивнула:
— Звучит очень заманчиво. Я никогда не была на Ривьере, так что я готова делать все, что ты скажешь. — Она подняла глаза к небу. — В том смысле, что… В общем, я не это имела в виду, хотя… — Смех Дикона помог ей начать новую фразу. — Если честно, я готова весь день сидеть на этом балконе и просто смотреть на море.
— И это понятно. В мире нет лучше места, чтобы расслабиться и забыть все невзгоды. Один бизнесмен прилетел ко мне в гости абсолютно подавленным. За несколько дней он будто заново родился. Так что считайте, что Канны — это то, что прописал вам доктор, мисс Морган.
С этим было сложно спорить. Здесь вся эта история с Мэвериком и разоблачением ее семейной тайны казалась далеким воспоминанием. Или страшным сном, который можно забыть сразу по пробуждении. Вчера Дикон настоял, чтобы она отключила телефон. Сесилия знала, что к утру там накопилось с десяток сообщений от Симоны и еще больше звонков от родителей. Но Дикон в очередной раз поступил правильно. Сесилия не хотела говорить ни с матерью, ни с отцом и ни с кем бы то ни было.
Единственное, чего она хотела, — это тонуть в золотых лучах французского солнца, наслаждаться окружающей красотой и теплотой Дикона.
— Пока ты спала, я записал тебя в спа-салон, — сказал Дикон. — Массаж ступней, массаж лица, массаж всего тела, грязевые ванны. В общем, все, что пожелаешь. Это поможет тебе восстановиться. А потом можно пойти на пляж.
Сесилия лишь кивнула и улыбнулась. В мыслях она благодарила звезды, которые сошлись так, что Дикон был рядом. Как бы она справилась одна? И чем она может ему отплатить?
Сесилия неспешно намазала на круассан кусочек апельсинового мармелада и откусила.
— Ты слишком добр ко мне, Дикон, — сказала она, жуя круассан. — Я не заслужила такого отношения. Мне начинает казаться, что Адам Хаскелл прав. Весь негатив, что я сеяла много лет, вернулся ко мне бумерангом.
— Ты слишком самокритична, — ответил Дикон. — Девушка, в которую я влюбился, была доброй, отзывчивой, нежной. В ней не было и капли негатива. Ты можешь сколько угодно играть роль бесчувственной бизнес-леди, если это помогает крушить конкурентов. Но меня ты не обманешь. В душе ты все та же добрая девочка.