Я прикрыл глаза, и сразу же будто бы снова очутился в далёком детстве… Бабушкина комната: Кровать, диван, старый шифоньер, стол, обязательный сервант с чашечками, рюмочками и прочими финтифлюшками, старый чёрно-белый телевизор на тумбочке, фикус… Я раскрыл глаза. Интересно, а здесь есть фикус? Вчера вроде видел какую-то зелень в горшках, но какую именно — внимания не обратил. Не до того было…
Фикуса в спальне не оказалось. Оказались орхидеи. Орхидеи — тоже хорошо. Особенно дикие… Особенно некоторые экземпляры… Я покосился на лежащую рядом Спящую Красавицу.
Таня, почти весь не такой уж большой остаток времени между окончанием бурной ночи и наступлением утра пролежавшая, положив голову мне на грудь, и закинув на меня ногу, сейчас откинулась на спину и тихонько сопела во сне. Одеяло с неё, естественно, сползло, и я имел возможность ещё раз рассмотреть во всём великолепии эти роскошные груди, которые, надо отметить, прекрасно смотрелись даже в таком положении, что наблюдается далеко не у всех женщин. Вспомнилось:
Она лежала на спине,
Нагие раздвоивши груди, —
И тихо, как вода в сосуде,
Стояла жизнь ее во сне.
Видимо, девушке снилось что-то хорошее: по её приоткрытым губам блуждала легкая улыбка. На мгновенье я задумался над вопросом: 'А не разбудить ли её сейчас поцелуем в эти спелые губы, не продлить ли ещё немного эту великолепную ночь?' Моё второе 'Я' тут же проголосовало за эту идею поднятием… Ну, в общем, поднятием… Но мой трезвый рассудок и элементарная жалость задавили этот порыв, хотя, надо признать, и с большим трудом. Надо всё-таки не только о себе думать. Как девушка сегодня ходить будет? Хотя… А может, ей не надо сегодня никуда ходить? Ладно, проснётся — поинтересуюсь. А там уж будем действовать по обстановке. С этими мыслями я снова откинулся на подушку. Солнечные зайчики всё так же продолжали гоняться друг за другом по пологу, а часы в соседней комнате бесстрастно отмеряли мгновение за мгновением. Я прислушался к своим внутренним ощущениям: Кроме вполне понятной усталости, на меня снизошли спокойствие и умиротворенность. Вообще так бывает очень редко. Обычно даже во время отдыха повседневные заботы не отпускают, давят на сознание, и не дают полностью расслабиться. А здесь… Полная расслабуха.
Так я и предавался релаксации, пока рядом наконец-то не заворочалась Танечка. Открыв глаза, она сладко потянулась, прогнувшись всем телом, как большая гибкая кошка. При этом её груди призывно колыхнулись. Кстати, загорелые. Или в солярий ходила, или где-то топлесс загорала. Я рефлекторно сглотнул, и произнёс: