Для многих, однако, чтение Толкина было первым проблеском реальности… первым лучом теплого света, который сделал возможной оттепель в „ожесточившейся“, „закаленной“ душе писателя. Испокон веков христианские Церкви проповедовали те же самые истины, однако через посредство книг Толкина эта весть прозвучала для нашего современника убедительнее. Глубоко укорененная в вере, весть эта, однако, представлена у Толкина не в религиозных терминах и не в виде некой описательной системы верований; она дана в опыте, она ведет читателя по тропкам „малого творения“ (sub-creation) к тому знанию, которое стремится этому читателю передать. При этом автор не обходит стороной ни одну из тревог и ни одно из сомнений, осаждающих нашу современную жизнь: горе и печаль в этих книгах реальны, и конечное поражение, о котором шепчет нам отчаяние, вечно маячит на горизонте как один из возможных исходов. И если, несмотря на все ужасы, которые мы уже привыкли принимать как единственную реальность, надежда все-таки брезжит – она тем более убедительна. Эвкатастрофа как серьезная философская и литературная категория, как предмет веры обретает с помощью искусства Толкина новую жизнь в современной реальности».
>606 Синд. «князь ветра».
>607 Синд. «широкий + крыло».
>608 Синд. «повелитель орлов».
>609 Синд. название – Эхориат. Горы Белерианда (см. прим. 201), разделявшие долину Сириона и Дортонион (см. прим. 344). В этих горах была скрыта долина Тумладен, посреди которой располагался эльфийский город Гондолин (см. прим. 254). Гнездовья орлов были в южной части Эхориата – Криссаэгриме (Сильм., с. 136).
>610 Синд. «повелитель неба».
>611 Разница в поведении Фродо и Сэма на Горе Судьбы показательна. С одной стороны, Сэма можно упрекнуть в неглубоком восприятии и понимании происходящего: вместо того чтобы по-настоящему серьезно встретить «час судьбы» и, возможно, конец мира, он занят мелочами. Шиппи (с. 91) называет эту черту характера «слепотой», но добавляет: «…однако эта слепота сосуществует с… бездумным мужеством, отказом впадать в уныние… и все это в придачу к знаменательной англо-хоббичьей неспособности замечать собственное поражение» <<В этом, как и во многом другом, образ Сэма вполне укладывается в традиционный для европейской литературы «образ слуги» – стоит вспомнить шекспировских слуг, Санчо Пансу, Сэма Уэллера у Диккенса и др.>>. Однако в христианской традиции уныние подвергается обычно более серьезным упрекам, чем поверхностность. Например, православному христианину даются следующие указания по поводу того, как вести себя в час смерти: демонам, предъявляющим душе неоспоримые доказательства ее погибели, как бы ни были впечатляющи их доводы, отвечать рекомендуется смело и без тени уныния, противопоставляя их атакам «твердое упование» на Бога, – если человек поверит в свою погибель раньше, чем она действительно настанет, это может для него и впрямь обернуться погибелью вместо возможного спасения. Таким образом, в этом эпизоде Толкин дает ненавязчивый урок христианской этики без ссылки на источник.