Вернулся к самолету. Мужик сунул мне здоровенную лапищу:
– Чак.
– Влад.
– Русский?
– Почти. Украинец из Канады.
– Лихо ты все организовал.
– Да ну, противно. Часто здесь такое?
– По вечерам бывает. Вот странно, в Демидовске тоже вроде русские, и пьют не меньше этих, но никаких проблем, дежурный дежурит, заправщики заправляют, даже метеоролог есть.
– Бардак, он от национальности не зависит.
– Это не твой второй пассажир там приехал?
Из такси возле караван-сарая вышел Димка и осматривался по сторонам. Я махнул ему рукой.
– Вот и славно, раньше вылетим, раньше прилетим. Багаж назад на левое сиденье, ты вперед на правое, он назад на правое. И советую заранее запастись терпением, туалета на борту нет.
32
Были у меня подозрения, что несколько часов в маленьком самолетике – это не очень комфортно, но я даже не подозревал насколько. Кабина гораздо теснее, чем в автомобиле, ручка между ног и педали под ногами, которые нельзя трогать. Когда несколько лет назад друзья подарили мне полет на похожем самолетике – польской «Вильге», – острота новых ощущений забила весь негатив. Мне в тот раз еще и порулить дали, и вполне себе неплохо получилось, за что спасибо моему давнему увлечению авиамоделями и простоте управления таких вот самолетиков. Но уже тогда я понял, что интересного в полете по маршруту пренебрежимо мало, а больше всего внимания и сил отнимает навигация, переговоры по радио и наблюдение за воздушным пространством. Вот и сейчас Чак пилил на высоте километра над единственной дорогой, соединяющей Новую Одессу с Новой же Москвой, и однообразный пейзаж под крылом успел уже надоесть хуже горькой редьки и навевал тоску и уныние. Не представляю, как люди могут удовольствие получать от такого? Местные считают человеком, у которого жизнь полностью удалась, пилота на собственном самолетике. Не имеющего самолет для развлекухи, а работающего на нем, вот так вот каждый день пилящего небо туда-назад по одному маршруту. Я б со скуки помер.
Нет, я прекрасно понимаю, что даже вот так лететь все равно лучше, чем пылить внизу по грунтовке, рискуя нарваться на бандитов, диких зверей, или просто сдохнуть от голода и жажды, поломавшись в пустынной местности. Но вот режьте меня, ешьте меня, не вижу я в такой жизни романтики. Насчет резать и есть – это фигура речи, не поймите буквально.
В Новой Москве и с диспетчером, и с заправщиками все было нормально. Серебристая цистерна подъехала сразу к стоянке, и через десять минут самолетик был готов продолжать шинковать небо пропеллером. Я расплатился с заправщиком, мы забежали в туалет, купили сэндвичей и кофе в пенопластовых стаканчиках и снова поднялись в воздух. Чак сказал, что ветер встречный, и хорошо бы поторопиться, чтобы успеть в Форт-Ли до темноты.