— Этот кабинет снова горел. Когда пожарные вскрыли дверь, мы увидели ужасную картину. Пять мертвых обугленных тел в комнате на шестнадцать квадратных метров. Не было ни одного судебного заключения, из-за чего возник пожар. Но я знаю… И многие в то время знали… Класс сам хотел сгореть.
Ключ повернулся, скрежеща в скважине. Щелкнул замок и с замиранием сердца Элеонора прислушалась. На эти короткие секунды затих даже сквозняк, блуждающий по коридорам. Затихли все люминесцентные лампы, до этого гудевшие, как растревоженный улей. Дверь открылась настолько легко, что ей казалось, будто кабинет сам хочет, чтобы она вошла. Он словно ждал ее. Представлял, как спустя сорок лет, в его объятия вернется маленькая девочка, случайно улизнувшая от роковой судьбы.
«Мы снова вместе, — шептал тоненький голосок любви. — Скорее иди к нам. Здесь весело!»
— Вы здесь, — прошептала Элеонора. — Сорок лет он мучает вас в тесном помещении.
«Нет. Он не мучает нас. Он хороший. Нам весело», — отвечал тот же детский голос.
Элеонора поставила цветок на пол и толкнула дверь.
Она долго стояла на пороге, не решаясь перешагнуть полоску кирпичной пыли. Она знала, что духи никогда не перейдут ее, и с этой стороны, она полностью безопасна. Но они сидели у нее в душе. Шептали ей на ухо грязные слова, зазывали к себе. Они искушали ее. Ни в одном страшном сне она не представляла себе такого.
«Это не жизнь, — говорила себе Элеонора. — Лучше умереть, чем каждую ночь видеть их обгоревшие лица. Там, на небесах, мне будет спокойнее. Господи, забери меня».
Она достала свечку и зажгла огонь. Темнота отступила к стенам. Она стояла по одну сторону обычного человеческого мира и смотрела в зеркало, видя себя еще совсем юной девочкой. Если бы сорок лет назад она осталась в классе до конца урока, она бы по-прежнему была юной и красивой. Юной, но мертвой.
— Я так долго ждала, — проговорила Элеонора. — Время тянется, когда его слишком много.
Она ступила за линию и охваченная паникой, сделала еще два коротких шага, очутившись посреди тесного помещения. Огонек свечи затрепетал, точно подхваченный порывом ветра. Она глотнула комок, подкативший к горлу. Пропала смелость. Она снова чувствовала себя напуганной и растерянной. Все люди смелы, когда стоят на ровной почве, но стоит земле двинуться под их ногами и все в момент меняется.
Дрожащими руками Элеонора вытащила коробок с кирпичной пылью и очертила вокруг себя круг. Ее движения были настолько слабыми и неуверенными, что пыль тут же разлетелась по полу, оставив неровный отпечаток круга, словно его долгое время обдувал ветер. В тот же миг она услышала тихий скрип двери и вслед за ним писк. Точно маленькая девчонка напоролась на огонь нежными пальчиками и, спрятав боль в себя, отступила.