— Да, конечно, так что до встречи?
— Ждите меня, подруга, — высокопарно произнес Эдвин и отсоединился.
В столовую вошла горничная убрать посуду.
— Мисс Элис встала? — спросил он.
— Мисс Элис уехала. Около десяти утра. Велела передать вам записку. Совсем запамятовала. — Девушка вынула из кармана передника сложенный вчетверо лист бумаги и протянула Эдвину. Эдвин смял листок и выбросил в корзину.
— Передайте мисс Элис, когда она вернется, что не знаете, куда уехал я и когда вернусь.
— Да, конечно, — ответила горничная.
А Эдвин, юный мечтатель, уставился в потолок. Белый, с лепниной. Такой же был в доме на Острове. Фамильный особняк в Южном Городе строился во времена его прапрадеда, и Эдвин иногда удивлялся, как же крепки и прочны стены Резиденции.
— Как и моей семьи, — тихо прошептал он.
Альберта. Наследница
Таксист, мужчина с усами, вздернутыми по-южному, недавно устроился на работу, и ему было трудно найти затерявшийся в сумеречном переулке двухэтажный дом. Морган и Фома опоздали. Друзья, удерживая спортивные сумки, не двигались. Кто-то третий прятался за их спинами.
Патрик? Я уловила недобрый взгляд на лице Моргана.
— Альби! Он поймал нас на лжи, грозил Кристе пересдачей и не отставал, пока мы не рассказали, где ты, — верещал он. — Фома сдвинулся первым. Я пригляделась и узнала третьего. Мистер Грин. Глаза учителя смотрели на меня, изучали. Как реагировать на его внезапный приезд после случившегося в подсобке? Не совсем понимаю.
Учитель поставил дорожную сумку на ступеньку. Его рука, большая, крупная, с длинными пальцами, легла на спинку стула. Он пытался сформулировать объективные причины, побудившие купить билет на самолет. При этом он расхаживал по комнате с важным видом, как хозяин, и не переставал теребить эмблему с логотипом известного бренда на объемном преподавательском портфеле.
Я вдруг вспомнила, что не предложила друзьям горячий завтрак. Поздно. Фома распустил волосы и тайком перебежал в студию папы. Морган последовал его примеру.
В комнате за стеклянной перегородкой, болталась на потолке одинокая лампочка, выключенная, а в углу были инструменты: ударная установка, гитарная стойка и раритетный киборд. Морган пришел в восторг, едва сдернул запыленные чехлы и освободил устаревшие модели от спячки.
— Не ругайте Моргана и Фому, — вдруг сказал учитель.
— Прошу, сядьте уже!
Учитель прижал к груди портфель и неуверенно опустился на стул. Загремела музыка. Учитель зажал уши. Фома раскопал в шкафу кожаную куртку с железными шипами, кудрявый парик и теперь изображал гитариста-виртуоза. Морган захныкал от восторга. Он руководил паузами и просил Фому прибавить «живости», энергии или, наоборот, расслабиться в умиротворении. Учитель замолк, потому что говорить стало невозможно, он прижал портфель к коленям.