На следующий день мы шли знакомой мощеной дорожкой к храму Святой Троицы в Ханье. Дождь, ливший всю ночь, унялся только утром. С листьев пальм ветер сдувал мелкие капли.
В покоях, занимаемых митрополитом Филаретом, в этот раз было теснее прежнего. Помимо Владыки, здесь находились игумен и два иеромонаха Афонского монастыря, отец настоятель монастыря на Пелопоннесе и епископ.
Владыка нас друг другу представил. И после соболезнований по поводу кончины Ивана и ранений Йоргоса повисла пауза. Затем один из иеромонахов кашлянул, приступив к главной теме, из-за которой нас сегодня пригласили.
— Хочу поблагодарить вас обоих за завершение поисков. Отрадно также, что все предварительные соглашения о продаже земель монастыря признаны недействительными. Однако теперь, когда рукописи переданы в лоно Церкви, мы неизбежно сталкиваемся с вопросом: что дальше? Конец экспертизы нескоро… Учитывая, сколько вы, Георгис, отдали этим поискам, мы хотим предложить вам стать хранителем манускриптов. Тем более, если не ошибаюсь, вы раздумывали над посвящением своей жизни Господу и принятием монашеского сана. Местом вполне может стать привычный вам Лесбос.
Я встретилась взглядом с Владыкой. Усмехнувшись, тот посмотрел на Георгиса и с интересом стал наблюдать за птичкой по ту сторону окна.
— Благодарю за доверие, — склонил голову Йоргос, голос его звучал тише и ниже обыкновенного, — оно много значит для меня. Правда, от намерения принять священный сан я отказался давно. События последних дней только укрепили меня в верности моего решения. На протяжении столетий монахи берегли рукописи. Я же фактически отдал их в руки врага. Боюсь, я недостоин сего таинства.
— Вы спасали жизнь ближнего, сын мой, — тихо возразил игумен.
Георгис взглядом поблагодарил его и мягко возразил:
— Не просто ближнего, а любимой женщины, отец настоятель. Скорее, здесь вопрос выбора. Свой я уже сделал. Поэтому, к сожалению, не могу стать хранителем рукописи. Да и с Лесбосом мне предстоит проститься. Я возвращаюсь на Крит. В ближайшее время мы приступаем к строительству реабилитационного центра здесь.
Георгис кашлянул, отпил из стакана воды:
— Более того, я считаю, что хранитель не нужен. Чем больше тайн и секретов возводится вокруг рукописи, тем сильнее хотят ее похитить… Мне кажется, пора выводить в свет манускрипты, чем бы в итоге они ни оказались. Их так долго прятали, что едва не уничтожили… Времена ни для Церкви, ни для мира никогда не были простыми. Стоит ли и дальше держать факт обнаружения Евангелия в секрете?
— В какой-то мере вы правы, Георгис, но… Вы его читали? Как и четыре канонических, оно немного отличается в деталях описываемых событий. Несильно, но… Этим и вызвана наша осторожность, — проговорил епископ.