Удачи тебе, и пусть будет все, как мы хотели.
Обнимаю тебя, ты мой самый близкий друг.
Любящий тебя Иван».
Плечи свело, и опять стало не хватать воздуха. Вынув из моих пальцев записку, Георгис приблизился почти вплотную и тихо сказал:
— Все-все… Едем домой. Да?
Я кивнула. С такого расстояния я чувствовала тепло его тела.
Сбоку от нас вежливо кашлянули. Не отходя от Георгиса, я повернула голову.
Рядом стоял джентльмен в отлично сидящем сером костюме.
— Здравствуйте, — сказал он, — прошу извинить за беспокойство в такой момент. Примите мои соболезнования. Меня зовут Никос Метаксас. Я был консультантом Ивана по недвижимости. В частности, по отелю. Остались кое-какие вопросы — несложные, но хорошо бы решить их в течение двух недель. Вот моя визитка, позвоните мне, когда сможете, пожалуйста.
Взяв визитку, я кивнула, и он, снова выразив соболезнования, растворился. После него подошел Манолис и еще какой-то человек, как выяснилось, владелец здания, в котором у Ивана была таверна. Отец Маркоса, вспомнила я. А потом наконец Георгис и я уехали.
Вечером мы сидели на диване. Горел светильник. Плеснув в бокалы «Хеннеси», Георгис протянул один мне.
«Вот как изменить градиент, — думала я, — чтобы это янтарное озерцо стало шафрановым, точно одежда у буддистских монахов, что на Ивановых фотках из Тайланда? Или добавить мадженты?»
Я долго перебирала в уме варианты. С противоположного конца дивана донесся негромкий совет:
— На вкус коньяк еще лучше.
Сделав глоток, я проговорила:
— Помню Ивана столько же, сколько себя. С одной стороны, мы всегда жили вдали друг от друга. И могли не общаться долгое время. Но с другой… Я, например, всегда знала, что он скажет. Однажды увидела платье в магазине на Тверской. Дорогущее — жуть. И я все не могла понять, нравится оно мне или нет. Потом подумала, что Иван, глядя на него, наверняка заметит, что я в нем — как русская девушка из глубинки, впервые приехавшая за границу и вышедшая на променад. Не купила потому в итоге. Или вот Рим. Одна из излюбленных шуток Ивана. Он говорил, что я почти как Тургенев: тот чуть что сбегал в Баден-Баден49, а я — в Рим. В этом была доля правды. Рим люблю… Он для меня как панацея.
— С Иваном вы бывали в Риме?
— Нет… Он его не любил. Из всех европейских городов ему нравилась разве что Барселона. А вообще, фанател по Азии: Сингапур, Тай, Вьетнам…
Георгис сидел подвернув под себя одну ногу, на колене другой придерживал бокал с коньяком. Был он бос, в закатанных джинсах. Я, наоборот, куталась в плед, меня знобило.
— Вы когда-нибудь с Иваном были…