— Обязательно. И еще — отдай мне его медальон. Ну тот, ты знаешь.
— Бери, — де Ри пожал плечами, вынул его из ящика стола и протянул мне, — только зачем? Узнать по нему что-либо невозможно, мы уже пытались.
— Я и не собираюсь. Наверное, на память… Жизнь покажет. Ну, раз нельзя помолиться, давай не чокаясь. Он был враг, но враг достойный. Дай нам Бог таких друзей.
А через неделю в Академию в сопровождении личной охраны прибыл владетельный граф Амьенский — отец Филиппа.
В тот же день военный трибунал под председательством де Ри принял решение о передаче дела Люка и Николетты для дальнейшего расследования и вынесения приговора в юрисдикцию суда Амьенского графства. Как приватно сообщил мне де Ри, этот вопрос был согласован в Париже. Чего стоило это согласование графу — история умалчивает.
Перед отъездом владетельный граф Амьенский удостоил меня приватной аудиенции.
— Господин де Безье, — торжественно начал вельможа, — от своего имени и от имени семьи я благодарю Вас за помощь, оказанную моему сыну. Вы не позволили негодяям замарать честь нашего рода, такие услуги не забываются. В благодарность я прошу принять эту тысячу экю. Также я заверяю Вас, как бы ни повернулась Ваша жизнь, что бы ни случилось, — у Вас всегда в Амьене будут друзья, на любую помощь которых Вы можете твердо рассчитывать!
А вот это уже серьезно. Не деньги — хотя и не маленькие, а предложение не просто покровительства — дружбы. Здесь такими словами не разбрасываются. Если сказано друзья — значит действительно друзья. Не панибратство, не возможность тыкать человеку, стоящему значительно выше в сословной иерархии, а именно уверенность, что в любой беде ты сможешь опереться на его плечо.
А значит, надо и ответить достойно.
— Ваше Сиятельство! Благодарю Вас за столь высокую оценку. Со своей стороны обещаю, что, если только моя служба королю не будет препятствием, я предоставлю свои знания и способности в Ваше распоряжение в любой момент, когда они будут Вам нужны!
Вот и весь разговор. Одна — две минуты, крепкое рукопожатие и все. А сказано много. Меня ведь тоже за язык никто не тянул, так что к славному городу Амьен надо с этой минуты присматриваться ну о-очень внимательно.
И еще одно интересное событие произошло в связи с этой историей. Нас де Ри Тайной Академии связал, а вот прево и субделегата — нет. А выпить эти два кислых друга любили, а выпив — поболтать, да еще приврать с три короба. А выпивали они в кабаках, где их слушали не только местные забулдыги, но и заезжие представители искусства — проще говоря, менестрели, у которых фантазия бьет фонтаном, в том числе, как оказалось, и по мне.